— А ничего особенного, товарищ полковник, — ответил, успокоившись, Зайцев. — Сначала перед строем зачитали приказ министра обороны об увольнении в запас, а затем дежурный вызвал меня, и я зачитал фамилии всех старослужащих солдат. Вот и все!
— Я так и думал, — улыбнулся Прохоров. — Конечно, то, что вы самовольно зачитали приказ, это уже, само по себе, понимаете ли, некоторое нарушение…Нужно, видите ли, ставить об этом в известность руководство роты и Политотдел. Хотя, впрочем, ничего особо опасного тут не было. Ох, уж этот Розенфельд! И чего он только не придумает! Развел в роте групповщину и «круговую поруку» и рассчитывает, что ему все это будет сходить с рук! Теперь ясно, благодаря кому в вашей роте происходят беспорядки! Будем иметь в виду!
— Разрешите идти? — спросил Иван.
— Да, конечно, — кивнул головой замполит, — и не обращайте внимания на происки всякого рода проходимцев! Продолжайте свою принципиальную линию! Что же касается Розенфельда, то мы с ним еще поговорим!
Не успел Зайцев войти в свой кабинет, как Потоцкий, увидев его, буквально подпрыгнул. — Пойдем скорей к товарищу Худкову, — возбужденно сказал он. — Только что звонил шеф и потребовал, чтобы мы с тобой вместе зашли к нему!
— Садитесь, товарищи! — улыбнулся полковник, когда наши герои предстали перед ним.
— Я хотел бы поблагодарить вас за хорошую работу! — громко сказал военачальник. Иван остолбенел и с недоумением посмотрел на начальника продснабжения. — Да, именно поблагодарить! — повторил Худков. — Только что меня вызвал к себе командир части и попросил проинформировать о положении дел в прикухонном хозяйстве, о порядке учета свинопоголовья. Я, конечно, все без утайки рассказал. Кроме того, сообщил, что у нас своевременно произведено списание лука, так что с этим проблем не будет. Командир пришел в восхищение от такой хорошей работы нашей продовольственной службы. Он распорядился, чтобы прямо сегодня или, в крайнем случае, завтра, мы отвезли на мясокомбинат на убой, от его имени, пять-шесть голов свиней. Видите ли, новый командир серьезно относится к домашнему свиноводству. На своей прежней должности он также выращивал и сдавал государству свинину, но когда узнал о масштабах нашей деятельности, был просто потрясен! Молодцы! Я не зря говорил, что наша продовольственная служба — это гордость воинской части!
Потоцкий расцвел как крымская роза! Выражение его счастливого лица не поддавалось описанию!
— «Остановись мгновение, ты прекрасно»! — подумал, усмехнувшись, Зайцев. — А как же история с тем злосчастным «приказом»? — спросил он. Потоцкий толкнул его слегка локтем в бок и осуждающе покачал головой.
— А, приказ, — пробормотал Худков. — Да я тут во всем разобрался. Что ж, мы тоже были в свое время молоды, читали, там, разные приказы…Однако никто не бегал и не доносил! Ладно, сделаем выводы на будущее. По крайней мере, в личности Розенфельда я теперь разобрался! Вам, товарищ Зайцев, нечего беспокоиться! Честный человек всегда добьется правды, а с негодяями мы легко разберемся!
Постепенно история с «приказом» стала забываться.
Как-то вечером, вернувшись в роту для следования строем в столовую, Зайцев, к своему удивлению, неожиданно увидел в спальном помещении Горбачева, перебиравшего что-то в своей тумбочке. — Иван! — крикнул он. — Неужто ты вернулся?!
Горбачев посмотрел в сторону Зайцева. — Привет! — бросил он. — Я только что приехал. Мы как раз вчера закончили все сельхозработы.
— Что ты там ищешь? — спросил Зайцев, подходя ближе.
— Да теперь уже ничего не ищу, — грустно улыбнулся Горбачев. — Все мои вещи, так сказать, как в свое время Берлин, бистой накрылись!
— А что у тебя сперли?
— Да так, мелочи: зубную щетку, импортную пасту, ну, и десяток конвертов.
— Так ты что, не мог хотя бы конверты отнести в штаб на сохранение?
— Да хрен с ними! — махнул рукой Горбачев. — Куплю новые! Как тут у вас дела?
— Потом поговорим. После ужина.
Прошло еще несколько дней. Наступил октябрь. Задули холодные ветры. Иногда выпадал снег, но сразу же таял, образуя грязь и лужи. Несмотря на то, что зимний сезон начинался обычно с пятнадцатого октября, старослужащие воины стали одевать под гимнастерку нижнее белье. Впрочем, так вероятно поступали и все остальные солдаты роты, ибо «старики» никогда не препятствовали им в этом.