— Так, так, — замполит постучал пальцами по столу. — Значит, говоришь, Розенфельд? Впрочем, не могу с тобой не согласиться! Нужно подумать…Знаете что, товарищ Зайцев? Не беспокойтесь ни о чем. Идите, занимайтесь своими делами, а я сейчас вызову Розенфельда и дам ему хороший нагоняй! Не волнуйтесь, я выведу его на чистую воду!
— Ну что, как дела? — спросил Горбачев вернувшегося в свой кабинет Зайцева.
— Вот такие пироги, — улыбнулся Зайцев и рассказал о встрече с Конновым и беседе с Прохоровым.
Горбачев внимательно выслушал его и кивнул головой: — Нормально! Хороший ход! Сейчас они запрыгают! С замполитом шутки плохи! Что же касается Коннова, то он еще раз доказал свою полную никчемность. Старый, никому не нужный болтун!
В это время зазвонил телефон. Зайцев поднял трубку. — Это я, Иван, — раздался голос Шорника. — Как ты знаешь, мы недавно вернулись с «объекта»…
— Знаю, Вацлав, — ответил Зайцев, — я же ставил вас на довольствие! Чего же ты раньше не позвонил? Или зашел бы ко мне?
— Да все некогда, Ваня, — пробормотал Шорник, — то одно то другое…Тут брат неожиданно заехал…Словом, все никак не мог выбраться. Ты сейчас свободен?
— Да, в общем, свободен. А где ты?
— Подходи к столовой. Погуляем на свежем воздухе, поговорим о жизни…
— Хорошо. Сейчас приду!
— Ты, я думаю, справишься тут без меня, — сказал Зайцев Горбачеву. — К тому же Князьков сегодня не пришел. Выпиши накладные. А я позже подойду.
Зайцев довольно легко нашел Шорника в условленном месте: тот стоял прямо у входа в столовую. — Здорово, дружище! — сказал Иван. — Давненько мы с тобой не виделись! Ну, как поживаешь?
Шорник стал рассказывать о своей жизни в кабельно-монтажной роте. — Вот копаем траншеи, прокладываем кабель, — с грустью говорил он. — Бывает, что работаем в такой глуши: чуть ли не в сотне километров нет ни одного жилища!
— А как же вы тогда отдыхаете? — удивился Зайцев. — Ведь после тяжелой работы необходим нормальный отдых?
— Да кому до нас дело? — пробормотал Шорник. — Заберемся кое-как в палатку да и спим себе вповалку!
— Что-то ты не похож на мученика? — усомнился Иван. — Мне даже кажется, что ты поправился!
— Да это только так кажется. А на деле все обстоит совсем по-другому, — махнул рукой Шорник и стал жаловаться на тяжелую жизнь, скуку и несправедливость.
— Сам ведь виноват, — подумал Зайцев. — Сколько тебе говорили: веди себя нормально!
— У тебя нет с собой денег, Ваня? — спросил вдруг Шорник.
— А, ясно, зачем я понадобился, — подумал Зайцев, — видимо, опять к выпивке потянуло! Сколько тебе надо? — поинтересовался он.
— Ну, рубликов пять-шесть…
Иван достал деньги. — Вот, пожалуйста, шесть рублей! — сказал он.
Шорник с жадностью схватил деньги. — Сейчас я…мигом до магазина и назад! — пробормотал он.
— Нет, Вацлав, не спеши, — улыбнулся Зайцев. — Я все равно пить не буду. Не такая у нас в роте обстановка, чтобы выпивать! Ты, пожалуй, лучше выпей один, а я пойду. У меня сейчас, к сожалению, очень много дел!
— Ну, что ж, — обрадовался Шорник, — коли у тебя дела, я не буду тебя задерживать! Бывай здоров! — И он убежал.
Иван прошелся еще немного по военному городку и вернулся в штаб.
— Ой, что тут было, Ваня! — воскликнул Горбачев, увидев товарища. — Не успел ты уйти, как в наш кабинет ворвались Розенфельд и ротный старшина Пристяжнюк. — Где Зайцев?! — заорал капитан. Ну, я ответил, что ты ушел на склад. — Вот мудак! — возмущался тот гандон. — Донес на меня самому замполиту! Теперь такой скандал разгорится!
— Да, но куда же он подевался? — перебил его Зайцев.
— А хрен его знает, — пробормотал Горбачев. — Он пометался-пометался да и выскочил вместе со старшиной из кабинета. Да, кстати, сразу же после его визита сюда пришел наш почтальон Волков и принес тебе вот это письмо с небольшим пакетом.
— А, очки, — обрадовался Зайцев и достал их из большого пухлого конверта. — Видишь, какие красивые! — Он тут же примерил покупку. — Ах, как хорошо видно! Ну, теперь хоть глаза не будут болеть! А что за письмо?
— По-моему, из Московского университета…
— Видишь, Иван, — улыбнулся Зайцев, — все-таки ответили. И как быстро!
— Ты лучше прочитай, а потом уже радуйся, — покачал головой Горбачев. — Я же говорил тебе, что не одобряю эту твою затею. Если хочешь там учиться: готовь пачку сотенных купюр!
Зайцев разорвал конверт и извлек небольшую бумажку. — Вот, смотри, — воскликнул он, — вызов на собеседование! А ты говоришь «купюры»! Приеду, пройду собеседование и поступлю на подготовительное отделение! Что тут сложного?