— Ну, что ж, прекрасно! — улыбнулся Иван. — Значит, я свое обещание выполнил!
— Я тоже в долгу не останусь! — пробормотал Розенфельд. — Многого я тебе не обещаю, но вот уволиться пораньше помогу!
— А когда начнутся увольнения?
— Первая партия уедет уже завтра, третьего ноября. От нас я отпускаю только одного Лисеенкова. Я обещал ему в свое время это, ну, и нужно держать свое слово! Что касается тебя, то я могу устроить твой отъезд только восемнадцатого ноября, со второй партией…
— Но мне же нужно поступать в институт? У меня теперь каждый день на счету!
— Тут я бессилен. Такие вопросы решает только командир части. Вот завершатся праздники и можешь обратиться к нему с рапортом. Кто знает: а вдруг разрешит?
— Ну, что ж, — вздохнул Зайцев. — Значит, придется ждать. Что поделаешь?
Прошла еше неделя. Октябрьские праздники, как назло, на этот раз затянулись. Седьмое и восьмое ноября пришлись на пятницу и субботу, и поэтому вместе с воскресеньем получилось целых три выходных дня.
В понедельник Зайцев, сразу же после развода на работы, прибежал в штаб и направился в строевую часть. — Товарищ капитан, — обратился он к начальнику отдела, — вы не знаете, будет ли сегодня командир принимать посетителей?
— Командир уехал в Москву! — ответил Козлов.
— А надолго?
— Мы выписали ему командировку на два дня. Вероятно, товарищ Нюрин вернется числа двенадцатого…
Иван повернулся к двери и пошел к себе в кабинет.
Там уже восседал Горбачев. — Ну, что, как дела? — спросил он. — Будешь что-нибудь предпринимать?
— Да что предпринимать, если командир в командировке?
— А ты поговори с Розенфельдом. Может он подпишет рапорт у начальника штаба?
— Вряд ли Новоборцев возьмет на себя такую ответственность, хотя ты прав: рапорт все-таки нужно написать, а там разберемся! — И Зайцев вытащил из стола несколько чистых листов бумаги.
В это время открылась дверь, и на пороге появился улыбавшийся Таманский. — Здорово, Ваня! — закричал он. — А вот и я! Видишь, вернулся!
— Ну, и молодец! — воскликнул Зайцев. — Ты совсем не изменился! Ну, здравствуй! — И друзья пожали друг другу руки.
— А это, — сказал Зайцев, махнув рукой, — мой сменщик, Иван Горбачев, познакомься!
— Наслышан, наслышан, — пробормотал Таманский и с подозрительностью посмотрел на Горбачева, хотя руку протянул.
— Ну, рассказывай, как там у вас шла жизнь, — промолвил Зайцев, когда гость присел на стул.
— Об этом мы еще поговорим! — кивнул головой Таманский. — Понимаешь, я зашел к тебе по делу!
— Ну, что ж, говори, я слушаю.
— Видишь, я хотел бы с глазу на глаз…, - замялся Таманский.
— Пойду-ка я в строевую часть, — сказал Горбачев. — Мне нужно взять выписки из приказа командира части…
— Ну, так что у тебя такое секретное? — спросил Зайцев Таманского, когда они остались одни.
— Вот какое дело, Ваня. Я хотел бы после службы поступать на подготовительное отделение в один строительный институт. Ну, и мне нужна положительная характеристика с направлением от воинской части!
— Так в чем дело? Обратись к командиру роты и пусть он напишет тебе все это. В крайнем случае, пусть даст заявку и здесь, в штабе, тебе оформят все эти документы через Политотдел!
— Да я уже обращался, но никакого толка не было! Командир роты сказал, что такому разгильдяю, как я, он ни за что не напишет хорошей характеристики, уже не говоря о направлении!
— Значит, ты думаешь, что я могу помочь тебе в этом деле? — усмехнулся Зайцев. — Зачем же ты тогда отослал Горбачева? Он у меня, так сказать, держатель «ценных бумаг». Впрочем, ладно, давай свои анкетные данные, мы что-нибудь придумаем!
Таманский стал диктовать, а Иван записывал. Это не отняло много времени. — Приходи сегодня вечером. Постараюсь устроить твои дела! — сказал Зайцев, покончив с писаниной. — Невозможного у нас тут не бывает!
— Ну, что, посекретничали? — поинтересовался вернувшийся через четверть часа Горбачев.
— Посекретничали! — кивнул головой Зайцев. — Впрочем, у меня нет от тебя никаких секретов. Таманскому нужны характеристика и направление в институт. Само собой разумеется, официально ему эти документы никто не даст, ибо он — рекордсмен по нарушениям дисциплины. Поэтому нужно достать чистые листы с печатями, а один лист — еще и с угловым штампом!
— Только и всего? Да с этим у нас никаких проблем нет! Я еще накануне октябрьских праздников понаставил на чистые листы и печатей, и штампов! Естественно, посредством Мешайло!