Сложнее было управляться с гауптвахтой. Там сидели, как правило, отъявленные нарушители армейской дисциплины, с которыми офицеры не могли справиться даже в своих дивизионах. Поэтому контингент тут часто был одним и тем же. Самое сложное – поднять арестованных в 6.30 утра и вывести на 15-минутную прогулку. Слава всегда шел на подъем вместе с сержантом, которого арестованные просто игнорировали. Да и Славе часто говорили:
– Товарищ лейтенант, вы такой же двухгодичник, как и мы. Ну что вам, жалко, что ли? Дайте еще часок поспать!
Слава прекрасно знал, покажи сейчас слабину – на шею сядут. И был непреклонен. По Уставу караульной службы, в случае неподчинения арестованных на гауптвахте начальнику караула, Слава должен был незамедлительно сообщить об этом дежурному офицеру по бригаде. Со всеми вытекающими последствиями для содержащихся под арестом военнослужащих. Слава никогда до этого не доводил. Зачем? Есть более действенный и безотказный способ воздействия.
– Не хотите вставать, хорошо. Останетесь без завтрака. Не хотите выходить на прогулку – останетесь без обеда. Проспите еще час – получите по 10 дней «губы» от командира бригады. Выбор за вами. Даю 5 минут на выход.
И это всегда срабатывало. Вставали, умывались и выходили на положенную прогулку. Есть то всем хочется, особенно в армии.
Дорога домой в дивизион всегда казалась короче, и это понятно. Впереди – положенный отгул на полдня следующего дня, а с обеда – снова в бой! И часто на следующий день Слава с 18.00 уже заступал дежурным офицером по дивизиону. Офицеров не хватало…
Как-то осенью, будучи дежурным, Слава примерно в 3.30 утра отправился с уже опытным водителем-ефрейтором на бортовом ЗИЛ-130 получать служебный груз с парома. Получив груз, поехали обратно в часть. До нее было примерно 15-20 км. Рассвет еще не наступил, и пустынная ночная дорога быстро бежала под колеса грузовика. Вдруг впереди, в свете фар, из леса выскочил заяц и побежал по шоссе впереди машины.
– Ну все, попался! – сказал водитель-ефрейтор, и прибавил газ.
– Теперь не выскочит из света фар! Он как в тоннеле. Надо брать!
– Как брать?
– А очень просто. Нагоняем, берем между колес, и когда заяц будет под машиной, резко тормозим!
Так и сделали. После резкого торможения остановились, вышли из машины. Заяц лежал на дороге бездыханный и абсолютно целый. То ли с испугу подпрыгнул и убился об днище грузовика, то ли получил инфаркт.
– Этот прием ночью всегда срабатывает, – сказал бывалый уже водитель и закинул зайца в кузов.
Дивизион еще спал, а ефрейтор уже мастерски разделал зайца. Слава по-честному отдал ему половину.
– Иди сразу на кухню и приготовь себе и товарищам. Разрешаю.
Ну а вторую половину зайца Слава с офицерами-холостяками приготовили и умяли на ужин в этот же день.
На острове, являвшемся природным заповедником, охранявшимся государством, было много диких животных. Зайцы, низкорослые олени, кабаны. Дом офицерского состава дивизиона стоял прямо в лесу, и утром, особенно зимой, возле подъезда часто были видны свежие следы оленей и кабанов, забредавших сюда в поисках корма. Офицеры, несмотря на запрет, иногда ходили в ночное на охоту. Взяв в «оружейке» автомат, шли на заранее подготовленную засаду в 2-3км от дома и караулили. Возвращались, как правило, с добычей. Слава не ходил с ними, не хотел участвовать в такой охоте. Да и мясо того же кабана было всегда очень жилистым и не вкусным. Такое мясо надо было сначала 6-8 часов вымачивать и мариновать, а молодые офицеры, порезав его, сразу бросали на сковородку. Естественно, что оно после этого было не совсем пригодным для еды, ну чистая резина.
Проходя службу на эстонском острове и поневоле общаясь с местными эстонцами, Слава понял, что разные поколения эстонцев относятся к служащим там русским офицерам по-разному. Старое поколение, которым в конце тридцатых годов было около двадцати и больше, относилось к русским как к оккупантам, захватившим их страну. Они еще помнили буржуазную Эстонию тридцатых, а пришедшая советская власть многих из них разорила. Именно представители этого поколения служили в фашистских карательных и войсковых подразделениях во время Великой Отечественной войны.