Нагруженные повозки тянулись мимо по тракту. Остановившись на пригорке в стороне от пыльного облака, Драган стал расспрашивать:
- Давно ли мы в дороге? Где успели побывать? В скольких стычках довелось участвовать и есть ли на счету убитые враги?
Понимая, что это не от праздного любопытства, мы добросовестно ответили на его вопросы, потом Смага подстрелил из трофейного лука подвернувшуюся куропатку, а я показал своё умение работать мечами и управлять конём.
Сам Драган оказался бывалым воином, участвовал в войне с арабами, боролся с пиратами на море и провёл более десятка караванов. Оценив наши способности, он определил для Смаги место в середине обоза, а мне поручил периодически объезжать вереницу повозок от головы до хвоста, выяснять и немедленно докладывать причины неожиданных остановок и других происшествий.
Караван растянулся по тракту чуть ли не на версту, более десятка купцов спешили доставить свои товары в Византию. У самого именитого из них груз размещался на шестнадцати повозках, но были и такие, что отправлялись в рискованное путешествие в одиночку, без помощников, набрав товара лишь на одну. Купцов, приказчиков, возчиков получалось более сотни человек, всем этим скопищем людей, лошадей, повозок управлял караванщик Провид со взрослым сыном-помощником и Драган с двумя десятками воинов.
Я знал, что наёмные отряды угров и печенегов постоянно очищают торговые тракты Хазарии от крупных шаек разбойников, и что дороги к горным перевалам у алан тоже контролируются княжескими дружинами, поэтому не удивился малочисленности охраны. На нашем пути могли встретиться только мелкие банды, которые не рискнут напасть на такой большой обоз. Во время движения охранники Драгана просто следили за порядком, а основная работа происходила во время стоянок и ночёвок, когда выставлялись посты, и сменялись караульные.
Вечером караван остановился на берегу маленького ручья, повозки одна за другой выезжали на луговину и расползались в стороны в непонятном для меня порядке. Началась обычная суета, пока одни люди распрягали и поили лошадей, другие устанавливали котлы для варева, разводили огонь. Вскоре полыхало более десятка костров, вокруг которых собирались караванщики. Отдельно от всех устроились Провид и Драган со своим отрядом, да ещё, как я успел заметить, несколько обособленно держались магометане и приверженцы греческой веры.
Выбрав место чуть в стороне от толчеи, мы развьючили лошадей и пустили пастись, затем оборудовали лежанку для сна. Я хотел было взяться за костёр, но Смага остановил:
- Что мы, бирюки какие?.. Пошли с народом знакомиться.
Он успел освоиться среди караванного люда и уверенно подвёл меня к одному из костров, где обратился к кашевару:
- Дядька Гунарь, возьми на прокорм двух парней. Мы ребята жарые, до работы ярые. Нам, что на спине лежать, что языки чесать, что ложкой махать, всё едино, никакой работы не боимся.
Невысокий крепыш с соломенного цвета волосами и бородой перестал мешать в котле черпаком и повернул к нам улыбающееся лицо. Среди сидящих вокруг возчиков послышались смешки.
- И не смотри, что у нас грудь впала, зато работа по нраву, - балагурил сын углежога. - Чем больше ложка, тем шире размах.
Не выдержав, кашевар рассмеялся и показал черпаком на окружающих:
- Я не против, но что люди скажут?
- Пустите, люди добрые, к огню погреться, а то так есть хочется, что ночевать негде, - обратился Смага к возчикам, потом внезапно стал серьёзным. - Но мы не с пустыми руками к вам пришли. Мы вас приварком будем обеспечивать.
Парень вытряхнул на траву ободранные тушки зайца, стрепета и трёх куропаток, которых успел подстрелить за время долгого дневного ожидания.
- О чём разговор... Давай к нам... Вместе веселее... - послышалось со всех сторон, возчики приняли нас в свой круг.
В большинстве своём они оказались жителями Саркела с Караванной улицы, мы быстро освоились среди этих простых и открытых людей.
Потянулись однообразные походные дни, каждое утро повозки в строго заведённом порядке выезжали обратно на тракт и продолжали движение, вытягиваясь в длинную вереницу по пожухлой степи. Взгляду не за что было зацепиться среди желтовато-бурой травы, только редкие островки леса и перелески, разукрашенные яркими осенними красками, радовали глаз своей пестротой.
Местность вокруг была довольно обжитая, время от времени попадались небольшие селения в окружении распаханных полей и огородов, но на ночёвку наш обоз останавливался всегда в стороне, вряд ли какой караван-сарай мог вместить такую прорву людей, лошадей и груза.