А вот Джибрил ее «старшая» невыносимо раздражала. После того, как, она приняла детский облик, истратив все свои силы на небесную кару, Азраил целую неделю не выпускала ее из своих объятий. В конце концов, Джибрил не выдержала и потребовала, чтобы ей вернули силы и прежний облик восстанавливающим заклинанием. Азраил сетовала, что готова прождать и 50 лет, пока «младшенькая» не восстановится естественным образом, но в итоге скрепя сердце согласилась.
Влетев в тронный зал, Азраил опустилась на землю и, сложив крылья и приспустив нимб, почтительно склонилась.
— Где Джибрил? — громогласно спросил восседавший на троне мускулистый исполин — сильнейший на свете древний бог, покровитель войн и создатель крылатых Артош.
Ростом он был, как минимум, вдвое больше крылатых. Голову его обрамляла густая и черная, как смоль, шевелюра, а из могучей спины торчали, словно украшения, девять пар маленьких крыльев. Одного взгляда его золотых очей, одного только поворота точеного лица в сторону Азраил было достаточно, чтобы ее охватил благоговейный трепет. И в то же время она понимала, что даже это воплощение великой силы, внушающее ужас всему живому, было лишь мизерной частью той настоящей мощи, которой обладал ее творец.
— Оня встретила во время одиночного вылета экс-макину, использовала против нее нябесную кару и в данный момент проходит процедуру восстановления, о Владыка, — подобострастно отчиталась Азраил.
Сама она при этом совершенно не понимала, на кой черт Джибрил связалась с одной экс-макиной. Эти жалкие железки — как ржавая плесень, которая может быть хоть сколько-нибудь опасна лишь в больших количествах. Азраил запретила своим сородичам вступать с ними в конфликты отнюдь не потому, что боялась их, — ей просто претила мысль о том, что механические твари могут создать ущербные копии божественного оружия, полученного крылатыми в дар от самого Создателя. Одной скоординированной атаки всего войска крылатых было бы достаточно, чтобы раз и навсегда растереть в порошок этих развалюх, не дав им и шанса на контратаку. Так зачем же Джибрил не поскупилась на целую небесную кару, да еще против одного-единственного ведра гаек?
— Вот оно что. Ха-ха... Интересно, — откликнулся владыка, словно догадавшись о чем-то, что Азраил было неведомо. Он не был любителем поговорить, и мыслей своих не раскрывал никому. Азраил покачала головой, устыдившись собственной глупости, — пытаться понять ход мыслей столь возвышенного создания было верхом наглости и непочтения. Он — сильнейший, он — на вершине мира, он величайший бог войны Артош, царь царей! Никто на свете не мог сравниться с ним по силе, потому он сам есть квинтэссенция силы.
И все же Азраил не могла не гадать, что сейчас в голове у Артоша: она уже давно не видела своего повелителя улыбающимся и вообще чем-то довольным. Много тысяч, если не десятков тысяч лет он хмуро восседал на троне, подперев ладонью подбородок. Сейчас же Артош был явно в приподнятом настроении.
— Момент близок. Скоро появится тот, кто бросит мне вызов.
Услышав это, Азраил тревожно нахмурилась.
— Но някому на этом свете ня сравниться с вами, Владыка.
Уж что-что, а причину тоски хозяина крылатая прекрасно понимала: тот был богом войны, а чтобы воевать, нужен противник. Соперничество, борьба, угрозы, испытание тела и духа, бесконечно продолжающиеся конфликты — вот что давало Артошу жизнь, было источником его силы. Он обитал на полях сражений, подпитывая воюющих враждой и ненавистью: «Презирай! Поддайся гневу и ярости! Восстань! Поставь свою жалкую жизнь на кон, брось вызов!» Лишь тот, кто способен задавить противников своей мощью, достоин называться сильнейшим. И ее хозяин, правивший на поле брани, властвовал над всем миром по праву сильнейшего. Но только односторонняя резня — это уже не война. И именно поэтому владыка давным-давно находился в глубокой печали.
— Какой смысл быть сильнейшим, если нет никого, кто смог бы оспорить твой титул? — с этими словами Артош грустным взором окинул простиравшимся под его ногами мир.
И в эту секунду...
Рядом с парящим в небе Авант Хеймом прозвучала команда:
— Всем кампферам! «Химмель Апокрифен»![21] Лёзен!
21
«Химмель Апокрифен» (нем. Himmel Apokryphen — «фальшивое небо») — атака, имитирующая небесную кару крылатых.