Однако Даезаэль решил не оставаться в одиночестве, быстро догнал нас и спросил:
– Скажи мне, о рыцарь в сияющих доспехах, как ты так вовремя оказался у конюшни?
Драниш пожал плечами:
– Я старался следить за тобой и за Ножовым. Когда вы исчезли оба, то помчался к комнате Ясноцветы… Там вас не оказалось, куда вы еще могли пойти?
– Помчался он! – пробурчал эльф. – Чтоб тебе так раны зашивали, как ты помчался! Жадимир успел помереть, мы Сыча во двор вынесли, а ты – помчался!
– Я, между прочим, в отличии от некоторых, сражался! – разозлился тролль. – Как я мог все бросить и побежать? Надо было хотя бы команды отдать! На меня же люди надеялись!
– Которых ты бросил, – заметил эльф.
– Кого там бросать уже было, – горько проговорил Драниш. – После этой орды волкодлаков… Но нужно же было организовать отступление!
– Ничего, – Даезаэль хлопнул тролля по плечу. – Те, кто выжил, здорово поживились на развалинах замка. Волкодлаков после заклинания Сыча уже нет, бояться некого, а драгоценных вещей в замке множество. Даже нам кое–что перепало.
– Разве? – удивилась я.
– Конечно! Посмотри в седельных сумках. Принцип «грабь награбленное», при здравом подходе, всегда работает «на ура».
Уже совсем рассвело, когда мы проехали через опустевшую деревню. Тролль немного помародерствовал, и мы стали обладателями одеял, посуды, крупы и трех куриц, которым Драниш тут же свернул шею.
Мы разбили лагерь на бережку небольшой речушки. Драниш отправился за хворостом, а мы с Даезаэлем – купаться.
– Хорошо троллю, – бурчал целитель. – Снял с себя бронник – и чист. А я из-за этого твоего муженька такой хороший комплект одежды загубил! И переодеться не во что! А все потому, что тебя спасал! Стирай вот!
Он кинул в меня скомканной рубашкой, и, совершенно не смущаясь своей наготы, потянулся к солнцу. Впрочем, видеть Даезаэля в таком виде мне было не впервой, поэтому я воздержалась от лекции о морали, и сказала:
– Мы прихватили мою сумку. Там… рубашки всякие…
– Юбки, – передразнил эльф. – За кого ты меня принимаешь, хотел бы я знать? Стирай, женщина!
Я посмотрела на свою юбку, на которой уже засохли пятна крови, и решила, что ее я выброшу. Зачем мне на память юбка, на которой умер Жадимир? Не за чем…
Жадимир… Я остервенело терла и полоскала в воде одежду эльфа, выплескивая в физическом труде моральную боль. Жадимир… Его я оплакала два года назад, к тому же столько лет носила его память в своем сердце. В итоге человек, которого я так любила, оказался совсем не таким, так представлялся мне. Он пытался меня убить – несколько раз. Он унижал меня и мою семью. Он захватил власть в чужом домене и пытался сделать меня заложницей своих честолюбивых устремлений…
И все же, мое сердце отчаянно болело, а в горле стоял ком. Жадимир – тот, кто обнимал меня по ночам, щекотал меня своей косой… Вот он сидит в библиотеке, а на золотистых волосах играет солнечный луч. Вот непослушная волнистая прядка падает ему на лоб с тщательно заплетенной косы, и он сдувает ее с глаз. Вот он целует меня, и я забываю обо всем на свете…
Мне на спину легла тяжелая рука тролля. Я поспешно утерла рукавом глаза и обернулась. Драниш сидел рядом со мной на траве, и смотрел на реку.
– Не плачь о нем, – глухо сказал парень. – Он был мерзавцем.
– Я знаю, но…
– Никаких но, – резко перебил меня тролль. – Он тебя убить хотел, а ты по нему слезы льешь!
– Ты говоришь, как Даезаэль, – упрекнула я.
– У меня тоже есть здравый смысл, – буркнул Драниш. – Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я разделил твою скорбь по мерзавцу? И не кажется ли тебе, что ты по нему уже свое отплакала?
Я с силой выкрутила одежду Даезаэля и швырнула ее на берег, а потом встала в полный рост и серьезно посмотрела на тролля:
– Не смей мне указывать, по кому плакать, а по кому нет! – тихо и внятно произнесла я. – Пусть Жадимир был мерзавцем, пусть он хотел меня убить, пусть, но я была с ним счастлива! Пусть и совсем недолго! Ни ты, ни Ярослав – никто из вас не дал мне того тепла и счастья, которые дарил мне Жадимир! Особенно этот… который предал меня в первую брачную ночь!
Драниш смотрел на меня непроницаемым взглядом, сжимая руки в кулаки. Я думала, что он сейчас скажет что-то типа «где я, а где Ярослав», но тролль взвился на ноги и сгреб меня в объятия.