Ярослав помылся и поел в рекордно короткие сроки. Я настороженно следила за ним, сидя на кровати и комкая в руках платье. Я хотела его снять, оставшись в одной нижней сорочке, но вспомнила, что Ярослав меня в ней видел уже не раз, и никаких чувств в его душе и теле она не всколыхнула.
Муж присел передо мной на корточки, заглянул в глаза.
— Что бы не произошло, мы с этим справимся вместе, — сказал он таким тоном, каким, наверное, на войне отдавал приказ «стоять до последнего».
— Это хорошо, — пробормотала я. — Потому что с этим нам точно нужно справиться только вместе.
— С чем — этим?
— С… с… с… о, Пресветлые Боги, я так не могу! — я опрокинулась на кровать, закрывая ладонями полыхающее от стыда лицо.
Раздался шорох — Ярослав сел на кровать рядом, потрепал меня по плечу.
— Ясноцвета, если ты сейчас же не скажешь, что происходит, я позову Даезаэля! Мне, конечно, категорически не нравится, что эльф знает о моей жене куда больше, чем я сам, но что поделать, если иначе я тебя не понимаю!
Легче мне не стало. Более того, ко стыду за ситуацию прибавился стыд за собственное трусливое поведение. Мысленно обругав себя нехорошими словами и несколько раз проговорив про себя «Я Ясноцвета из несгибаемого рода Крюков», я рывком села, убрала руки от лица и протараторила, стараясь не смотреть на Ярослава:
— Почему мы не занимаемся любовью? Мы же муж и жена, даже мебель у нас есть.
Ярослав тоже покраснел.
— Эм… ну… я подумал, что тебе этого не хочется. Мало ли…
— С чего ты взял, что мне этого не хочется? — изумилась я.
— Потому что… послушай, я как-то не особо до этого времени имел дело с аристократками! И тем более, никогда на них не женился. А женщины, с которыми я общался до этого, они… м-м-м… как тебе это сказать… они сопровождали армию и за свои услуги получали деньги. И они как-то так делали, что становилось понятно, что она тебя хочет и готова принять, а ты так не делаешь…
— Может быть потому, что я никогда не сопровождала армию? — язвительно ответила я, отодвигаясь от своего мужа-чурбана.
— Не обижайся, Ясноцвета, я тебя очень прошу! — умоляюще проговорил Ярослав. — Но я действительно не знаю, как себя вести! Я даже справочник по этикету перечитал! Там написано, что жена ждет своего мужа… А я не знаю, ждешь ли ты меня!
Даезаэль прав, тысячу раз прав — мы с Ярославом два идиота, и я давно должна была взять дело в свои руки, как более опытная!
— Жду, — сказала я, потянувшись к нему губами. Ярослав охотно ответил.
Бесспорно, удовлетворять женщину он умел превосходно, спасибо этим безызвестным маркитанткам за науку. Кроме того, физически мы чувствовали и понимали друг друга чуть ли не на интуитивном уровне, щедро даря удовольствие и ласку.
Когда после взрыва эмоций, мы отдыхали, переводя дыхание, под кроватью раздался шорох. Ярослав тут же вскочил, в его руке неуловимым движением появился мой старый кинжал. Он заглянул под кровать и яростно взревел:
— Я его убью! Я убью этого извращенца!
С другой стороны кровати, словно испуганный заяц, вылетел Даезаэль.
— Ярослав, давай поговорим!
— Мерзавец!
— Я должен был убедиться!
— В чем? — Ярослав выглядел таким злым, что я завернулась в одеяло и слезла с кровати. А потом на всякий случай закрыла собой Даезаэля.
— В том, что ты умеешь нормально заниматься сексом и не повредишь ребенку!
— Как… какому ребенку? — закричали мы с Ярославом одновременно.
— Тому, которого вы заделали в лесу после душещипательной встречи с Дранишем. — Даезаэль попятился уже от нас обоих. — Что вы так на меня смотрите? Я думал, вы знаете. Ясноцвета, ты же зелье пила! Наше, эльфийское! Магия высшего порядка, между прочим.
— Но… — Я сбросила одеяло и растерянно уставилась на свой живот. — Я вообще ничего не почувствовала! И не чувствую!
— Потому что срок слишком маленький, — объяснил Даезаэль, пятясь к двери. — Понять твое состояние может только целитель…
— Тогда как мы должны были догадаться?! — закричала я.
— Логически предположить, — сказал эльф, совершенно немыслимым прыжком преодолевая оставшееся до двери расстояние, открывая ее и бросаясь наутек.
Ярослав дернулся было за ним, но дошел только до двери и тщательно ее запер.
— Никуда он от меня не денется, — проговорил муж с угрозой в голосе. — Никуда. О, как же мне хочется оборвать ему уши! Почему наш целитель такой извращенец?