— Тебе, наверно, не терпится избавиться от меня. Кто эта привлекательная женщина, что волком смотрит на нас?
Он улыбнулся.
— Салли Парсонс. Новая учительница в средней школе. Надеюсь, она меня кое-чему подучит, — подмигнул он Анджелине.
— Так что ж ты пропадаешь здесь со мной? Иди. Я и так собиралась остаться, чтобы помочь Шелби.
Не дав ей опомниться, он быстро и нежно поцеловал ее в губы. Отстранившись, улыбнулся.
Анджелина от удивления не могла говорить. Так наклонился, чтобы прошептать ей на ухо:
— Это нужно мне. Спасибо за приятный вечер. Я отвезу Салли домой и вернусь, чтобы помочь привести все в порядок. Постарайся пока не напрашиваться на неприятности.
Анджелина проводила Така взглядом и почувствовала, что у нее пропало всякое желание веселиться. Захотелось подышать свежим воздухом. Побродив по заполненным гостями комнатам, она вновь оказалась на кухне и, схватив скатерть, вышла через заднюю дверь.
Слабые огоньки опоясывали пустынный дворик, откуда уже убрали на зиму садовую мебель. Холодный ветерок играл волосами девушки, и, поеживаясь от холода, она накинула на плечи скатерть, потом растерла руки, пытаясь согреться. Ничто не заставит ее вернуться. Идя по тропинке через розовый сад мисс Ханны, она остановилась посреди голых кустов. Розам уже не цвести в этом году, подумала она, впереди только холодная зима.
Анджелина пропала из виду. Джон осмотрелся вокруг, но ее не было видно. Он знал, что Такер уехал без нее. Увидев, как тот поцеловал ее, Джон не мог взять в толк, как после этого можно уехать с другой.
Желая убедиться, что с ней все в порядке, Джон извинился перед гостями и отправился на поиски. Он обыскал каждую комнату, пока не очутился на кухне, где в разговоре с одним из официантов выяснил, что Анджелина вышла в сад.
Почувствовав облегчение, он направился в кажущийся пустынным дворик. Холодный ветер дул навстречу, но Джон продолжал идти по уложенной каменными плитками дорожке в сад, где и увидел Анджелину. От взгляда на нее у него перехватило дыхание. При лунном свете она выглядела прекрасно. Волосы были подобны черному, как ночь, атласу, с нежными локонами, лежавшими на хрупких плечах. Ему не терпелось пробежать пальцами по длинным прядям. Весь вечер он твердил себе, что надо держаться подальше от нее, но не мог ничего с собой поделать. Она притягивала его, как магнит.
— Не холодно? — спросил Джон, приблизившись к девушке. Он горел, как в огне.
Анджелина повернулась.
— Джон! Что вы здесь делаете?
— Хотел подышать свежим воздухом. — Он снял пиджак и набросил ей на плечи. — Вы дрожите.
— Со мной все в порядке. — Она скинула пиджак и попыталась отдать ему.
— Упрямая, — пробормотал он, не взяв пиджак. — Нельзя стоять на открытом воздухе в таком одеянии.
Джон взглянул на скатерть, которую она набросила, как шаль. Он знал, что плечи под ней были голыми.
— Спасибо. — Она накинула пиджак и углубилась в сад, исчезнув в тени деревьев.
Джон последовал за ней. Осмотрелся и увидел большие клены и подстриженные кусты, посаженные вдоль всего владения.
— Здесь красиво. Розовый сад в цвету, должно быть, бесподобное зрелище.
Он вдруг почувствовал себя неловко, как юнец.
Анджелина остановилась, когда они подошли к белому домику, похожему на коттедж.
— Что это за здание?
Девушка поднялась на маленькое крылечко, подошла к почтовому ящику и, достав ключ, открыла дверь.
— Когда-то здесь был домик садовника. Раф привел его в порядок, и теперь это убежище Шелби. Вы же знаете, она писательница.
Они вошли, и Анджелина включила маленькую лампу у двери. Джон спрятал руки в карманы, чтобы удержаться от соблазна прикоснуться к девушке.
— Нет, я не знал, — пожал он плечами. — Я ведь не знаю многого.
Анджелина наконец улыбнулась:
— Впервые слышу, чтобы мужчина признавался, что ему не все известно.
Джон подошел ближе, глядя, как широко раскрываются ее глаза. Подняв руку, он погладил Анджелину по щеке.
— У меня дух захватывает от одного твоего взгляда. — Он приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.
— Вы не должны говорить так, — прошептала она.
— Я говорю, как есть.
В ней почувствовалась холодная сдержанность:
— А как же мисс Питерс?
Он пытался скрыть улыбку:
— Предпочитаю глаза голубые, как море, и волосы чернее ночи.
Dio, ему не совладать с собой. Он наклонился и, не получив отпора, нежно прикоснулся губами к ее губам. Она судорожно вздохнула, когда он отстранился, но он уже склонился для нового поцелуя. Пиджак и скатерть упали на пол.