Он успевает перехватить мою вторую руку, которой я замахнулась для пощечины. И сжимает запястье так, что я вскрикиваю.
— Попытаешься ударить меня еще раз — получишь, — и он резко отталкивает меня. А потом швыряет телефон на кровать, — забирай.
Я подрагивающими руками сгребаю телефон, едва не роняю его на пол и выпрямляюсь.
Теперь я прекрасно понимаю выражение «внутри выжженная пустыня». Злые слова Мирослава именно что выжгли внутри все хорошее, что я ассоциировала с ним. И глупые надежды. Особенно — глупые надежды, да…
Я отворачиваюсь и слезы начинают застилать все перед глазами, и горячими дорожками скатываются по щекам.
Боже, как по-дурацки и унизительно — плакать при мужчине. Даже если ты виновата. Показывать свою слабость и неравнодушие. Особенно, когда знаешь, что он о тебе не лучшего мнения.
Мне так хотелось сбежать от того, что я боялась испытать к нему, что я убежала очень глупо и очень далеко. Не подумав, что это действительно может выглядеть паршиво…
В двери внезапно поворачивается ключ и она распахивается. К нам залетает Маргарита с ошалевшими глазами.
— Слава богу вы не начали! Простите-простите, крошки, но к нам нагрянула проверка и мы должны сейчас… Анна? Ты чё? — она видит, как я утираю слезы рукой и ошарашенно замолкает. Потом переводит взгляд на Мирослава, который, судя по шороху, поднимается с кровати, — слыш, ты опять за старое?! Какого черта Аня…
— Пошла нахер, — бросает ей он, проходя мимо нас к выходу и исчезает за дверью.
Маргарита растерянно моргает. Потом снова смотрит на меня и в глазах мелькает сочувствие.
— Я домой, — севшим голосом произношу я, но она хватает меня за руку.
— Нет, погоди. Пойдем-ка кое-куда поболтаем.
Эпизод 30.4
Эпизод 30.4
— Тише и быстрее, — командует Рита, заталкивая меня в какую-то комнату в самой заднице клуба. Маленькую, пять на пять. В которой поместился только диванчик, столик и микроволновка.
Я на автомате подхожу к диванчику и с размаху опускаюсь на него. Хочется свернуться калачиком и поныть.
Рита закрывает дверь на ключ, снова!.. и присаживается рядом. Заглядывая мне проникновенно в глаза. Меня этот проникновенный взгляд абсолютно не трогает.
— Рассказывай, что у вас произошло, — предлагает она.
Ага. Сейчас выложу! О том, что я поддалась обаянию Мирослава, и потом схватилась за голову, делая глупости. Только звучать это будет иначе: «знаешь, мы переспали, а наутро я на его глазах сбежала с Марком. И теперь лью сопли».
В который раз у меня в голове звучит слово «обидно»?
— Аня, так и будешь молчать? Я тебя не выпущу в таком виде! — начинает злиться Рита, — что у вас произошло? Было же все нормально!
— Никогда у нас не было все нормально, — фыркаю я.
— Ты, все-таки, переспала с ним, а теперь он козлит?
Я поднимаю на нее убийственный взгляд. Она усмехается.
— Судя по выражению лица, ты хочешь меня придушить. Значит, я права. А он что такой нервный тогда? Слушай, крошечка, я не в первый раз наблюдаю эту картину, — она ставит локоток на спинку дивана и подпирает рукой голову, — как кто-то сидит, размазывает по лицу сопли, и воет «он ушел, ыыы». И все одно и то же… серьезно. У него что, член волшебный? Какого хрена вы прыгаете ему в постель, не начиная отношения, а потом рыдаете, что он вам не достался? Да плюнь и все! Мало мужиков на свете? Аня!!!
— Что? — мрачно произношу я.
— Ты меня слушаешь вообще?
— Слушаю. Только дело не в этом.
— А в чем?
— Он разозлился на то, что я… уехала с Марком.
Рита замолкает. И смотрит на меня пристально и молча. Мне кажется, что проходит пару минут, прежде чем она начинает говорить снова.
— Прости, что?
Блин… я вздыхаю. Сложно будет собрать сейчас мысли в кучу и объяснить.
— Долго рассказывать. Мне позвонили родители и пригласили в гости. Мне не хотелось краснеть при Мирославе, потому что… ммм… они очень напористы и религиозны порой. Я попыталась убежать, и мы встретили Марка… на выходе из подъезда. И Ярославну. В общем, так получилось, что я послала его помогать Ярославне выбрать мотоцикл, а Марк сказал в ультимативной форме, что подкинет меня и представится родителям, как мой начальник и арендодатель. А дальше… ну вот.
— Да я о… эээ, — Рита задумчиво скребет длинным и острым ногтем бровь, — разозлился? Погоди, ты послала сама его с этой вот?
— Ну да.
Рита моргает.
— Ты, ммм… долбанутая? А чего сразу им не предложила потрахаться вместе?
— Иди в жопу, — хмурюсь я.
— Серьезно! Какого черта, если он тебе нравится так, что нужно рыдать из-за него, ты отправляешь его с другой телкой?
— Да какая уже разница, — вздыхаю я, откидываясь на спинку дивана, — все равно к этому бы все и пришло. У нас разные социальные статусы. Он — сын богатых родителей и хренов сердцеед. А я работаю секретарем у его друга, и единственный мужик, с которым я крутила серьезные отношения, сожрал мой мозг и все нервы, оставив пару седых волос и долги, — у меня вырывается усмешка, — все просто встало на свои места.
Рита протяжно вздыхает. А потом встает с дивана, выпрямляясь, и начинает мерить шагами комнату. С задумчивым выражением на лице.
— Знаешь, чё я тебе скажу, дорогуша? — произносит она тихо, но достаточно резко, останавливаясь напротив, — это не социальный статус мешает, а твоя самооценка. Поэтому ты и работаешь секретаршей, и твой бывший мужик — мудак. Нет, не смотри на меня так, — она кривит губы, — ты не любишь себя. И не уважаешь. И мужчины это чувствуют. И люди вокруг это чувствуют! Может, твои положительные качества и притягивают нужных мужчин, но ты их сама отсеиваешь! И остаются мудаки. И работа всю жизнь у тебя будет мудаческая, потому что на большее ты не решишься. Даже если тебе будут протягивать поллимона, ты смутишься, подумаешь, что тут есть подвох. Ты этого недостойна! И уйдешь батрачить на полтинник.
— Я не…
— Помолчи! — топает она внезапно ногой, — видела на улице не раз страшненьких девиц с красавчиками?
— Видела…
— Думала, что у красавчика проблемы, поэтому на него красотки не клюют? Нихрена! Эти девушки знают, что они достойны только хорошего! И получают это, потому что на мудаков не размениваются, а лучших не отшивают от страха. А ты, — длинный ноготь тычет в мою сторону, — лошара. Ей и останешься.
Она складывает руки на груди, замолкая. На секунду у меня поднимается что-то темное и яростное внутри, от ее резких и грубых слов, и тут же отступает, протому что я с грустью признаю, что она офигенно права. Конечно. Есть во мне, как во многих людях, уверенность, что самые большие ништяки в мире — не для меня.
— Последний совет тебе, Аня. Езжай домой и посиди в одиночестве, приведи мысли в порядок. Не вздумай бросаться его искать с извинениями. Если зацепила — сам найдет. А при встрече веди себя адекватно, спокойно, и прекращай ставить его выше себя. Он просто мужчина, дорогуша. Которому ты, видимо, не так уж и безразлична, если умудрилась разозлить. Все, я вызываю тебе такси, — и она достает телефон, — а, нет, погоди, Марк звонил. У меня звук был отключен. Может, тебя отвезет. Не наделай глупостей, — и она смотрит на меня так, что я сразу понимаю, о каких глупостях она говорит.
Эпизод 31
Эпизод 31
Марк действительно остался, чтобы подкинуть меня до дома, но сейчас он вел машину абсолютно молча. Хотя, поначалу это молчание меня не напрягало. Лучше, чем расспросы, в духе «куда там Рита тебя дела, и что вообще произошло?».
Потом, правда, напрягать все-таки, начало.
Но и Марка, кажется, тоже, потому что он заговорил.
— Что вас с Мирославом связывает, Аня?
Ооох… вопрос, да еще и более неформальное обращение «Аня» заставляют внутри все сжаться.
— Что ты имеешь ввиду? — стараясь произнести это ровным голосом, интересуюсь я.
— Я говорю о чувствах. Об отношениях. Я бы не лез в твою душу, но мне хочется понять, где расставить границы между нами, и стоит ли это вообще делать.
— Какие границы?
— Аня, не тупи, — усмехается начальник, — кажется, я говорил, что ты мне симпатична. Отбрось свое женское кокетство и скажи прямо, что между вами и Мирославом происходит. Я бы был менее прямолинеен, если честно, но третий персонаж, который недвусмысленно намекает мне, что не он лишний, а я — все немного осложняет.
Я вздыхаю.
— Мне казалось, вы были пьяны, когда говорили мне о симпатии...
— Был. Но это не значит, что я говорил неправду. И прекрати мне выкать. Сейчас мы не на работе. Ответишь на вопрос?
— Нас больше ничего не связывает, — просто отвечаю я.
Марк косится в мою сторону.
— Это было твое решение?
Я отрицательно качаю головой. Может, признавать это при мужчине, который напрямую заявляет, что я ему симпатична — трудно, но мне кажется, что я поступаю правильно.
Скажи я «да, мое», и он посчитает, что я просто со спокойной душой отшила парня, и сейчас свободна для новых отношений. И давать Марку эту надежду… боже, надежду на какие-то отношения, с ума сойти! Рита, все-таки, так и не смогла меня убедить, что нужно чувствовать себя достойной лучшего, поэтому симпатия со стороны Марка меня изумляет.
И, несмотря ни на что, я не могу ответить ему тем же. Наверное, он неплохой человек. Допускаю, что он надежный и спокойный. Но есть люди, которые, несмотря на все достоинства просто не твои. Не задевают струны души, не переворачивают все внутри, и снопы искр не вспыхивают между вами. Наверное, если,все же, позволить развиться чему-то между вами, со временем придет то самое чувство… но сейчас я не могла даже подумать об этом. Мне хотелось остаться одной.
А лечить тот швах, который творился у меня в душе — он явно не подпишется. Или, как минимум, не станет делать какие-то шаги навстречу именно сейчас.
Марк отворачивается и смотрит на дорогу. Так мы и сидим некоторое время молча.
— Ладно, — произносит он внезапно, — девушка с разбитым сердцем — отстойная кандидатура для отношений, а как работник очень даже ничего. Обычно в этот момент они с головой уходят в свои обязанности…
— Марк Яковлевич! — возмущенно произношу я.
— Судя по твоему «Марк Яковлевич», ты даже сейчас думаешь о работе. Я просил прекратить вы-кать. Завтра, кстати, понедельник. Помнишь?