На его лице мелькает странное выражение. Он задумчиво смотрит на меня.
— Вроде бы это, ммм… вредно?
Я воззряюсь удивленно на него.
— А что ты предлагаешь? Подождать и посмотреть — вышло или нет?
— Я предлагаю присесть и успокоиться, — он оттаскивает меня обратно к кровати и сажает на нее. Он было, идет к двери, и тут же останавливается, развернувшись и вздохнув, — так, ладно, успокоиться не удастся. Алкоголь тебе нельзя. Водички?
Я в шоке хлопаю глазами. Алкоголь нельзя? Это что было, скажите мне, а?
— Издеваешься, да?
— Могу заказать чай в номер. И поесть тебе было бы неплохо.
— Точно издеваешься…
— Птичка, — Мирослав садится передо мной на корточки и кладет локти мне на колени, внимательно смотря в лицо, — у-спо-кой-ся. Что тебя тревожит в этой ситуации, что нужно бегать, в панике хватаясь за всё?
— Это внезапно!
— И-и?
— Дети не должны появляться внезапно! Это плохо!
— Анна, — он мягко толкает меня,назад, что я откидываюсь на постель и нависает сверху, внимательно глядя в глаза, — я бы поспорил… есть вещи похуже внезапной беременности.
— Например? — я скептически поджимаю уголки губ.
— Например, когда она вообще не случается, даже если двое этого сильно хотят. Птичка, случайно этого добиться не так уж просто, поэтому, скорее всего, через полмесяца ты выдохнешь. Или через сколько там, — он усмехается, и проводит подушечками пальцев нежно по моему лицу.
— С чего такая осведомленность?
— Спроси у Риты. Когда-то она так же в панике прибежала домой… ей было двадцать. И выход она нашла такой же, как и ты. Только через пять лет она вышла замуж, — он продолжает задумчиво очерчивать мои губы пальцами, — и когда уже решительно была настроена… у нее ничего не вышло.
— Она замужем? — ошарашено интересуюсь я.
— Была. Развелась. Он обвинял ее, что с ней что-то не так, а она — его. На этом и разошлись. Поэтому иногда она вспоминает тот случай. Сейчас думает, что была дурой, хотя, я ей сказал, что не факт, что и тогда у нее получилось, и что это было действительно рановато, да и тот парень вряд ли годился на роль хорошего отца.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — тихо интересуюсь я, — Мирослав, ты ведь сейчас не сестру успокаиваешь… это может стать не только моей проблемой. Но и твоей, — я нервно сглатываю, произнося это.
Я действительно не понимаю его спокойствия. Потому что… я почему-то абсолютно была уверена, что такого человека, вроде него, новость о возможной внезапной незапланированной беременности девушки, с которой он не связан узами брака, сильно напряжет. Мало кто из мужчин не поспешит скрыться и залечь на дно после такого. Вон, Танюха… сомневаюсь, что приди она к предполагаемым отцам, они сильно бы обрадовались. Дай бог без проблем ноги унесла бы…
Мирослав внезапно выпрямляется. Я сажусь на кровати и настороженно наблюдаю за ним. Он странно усмехается.
— Птичка, я в курсе того, что ответственность за такое всегда несут оба участника процесса. Для меня проблемой это может стать только в том случае, если ты будешь расценивать случившееся как проблему. Поэтому выбирай сама, как к этому относиться. Я приму любое твое решение, — он складывает руки на груди, и задумчиво смотрит на меня, — я не отношусь к тебе, как к временному увлечению. Решай, в общем, а я пойду закажу…ммм…
Он внезапно хмыкает.
— Чаю. Пока ты не определилась.
И, развернувшись, уходит, оставив меня офигевать.
Девочки, простите за небольшой кусочек! Компенсирую продой и завтра) Спасибо большое вам за теплые комментарии!
Эпизод 32.5
Эпизод 32.5
Я растерянно сижу на кровати и смотрю в пространство перед собой.
Это на что он намекал, а? А? Наверное, я тупая. Потому что у меня сложно складываются в мозгах две вещи — «Мирослав» и «серьезные отношения». Ну, это же именно это значат его слова «я не отношусь к тебе, как к временному увлечению»?
— Птичка, у тебя телефон звонит, — слышу я голос Мирослава из коридора.
Я подскакиваю с кровати и несусь к сумочке. В коридоре я едва не сталкиваюсь с парнем, который успевает меня поймать, прижимая плечом трубку телефона. Видимо, в этот момент он заказывал поесть.
— Ты меня до инфаркта доведешь своими полетами, — шепчет он, — осторожнее.
— Прости, — бормочу я, и он меня отпускает, скользнув ладонью по талии.
— Я о тебе беспокоюсь, вообще-то.
— Я не ударилась… — бормочу я, роясь в сумочке. И успеваю принять вызов, пока звонящий не отключился.
— Да?
— Аня! — слышу я взволнованный голос Танюхи, — ты сейчас где?
Оооооу… ну да, подруга-то и не знает.
— На отдыхе, — вздыхаю я, — долго рассказывать и лучше не по телефону. Что-то случилось?
— Офигеть! Ну да ладно… слыш, подруга, что за мужик у тебя живет дома?
Эээ… меня охватывают смешанные чувства. Никакого мужика у меня дома не было…
— Ты, ммм… про что? — в шоке интересуюсь я.
— Я хотела заехать к тебе в гости по новому адресу и поболтать! Позвонила, а дверь мне открыл какой-то мужик. Сказал, что он тут живет, и никаких Ань не видел. Странный какой-то…
— Ты уверена?
— Слушай, меня от беременности тошнит, но глаза пока не вытекли!!! Уверена! Брюнет, низкого роста и нос сломанный направо! Сказал, что он Рома, а не Аня!
Я скидываю звонок и тупо смотрю в пространство. Нет, погодите-ка… погодите-ка…и снова хватаюсь за телефон, набирая номер арендодателя.
Он берет трубку с двадцатого гудка.
— Але-ё? — голос звучит так, будто я его разбудила после бессонной и пьяной ночи.
— Виктор Николаевич, — осторожно начинаю я, — простите за беспокойство… но я сейчас на отдыхе, а моя подруга говорит, что в квартире, которую я у вас снимаю, живет мужчина…
Повисает молчание.
— Ммм… какой?
— Брюнет, низкого роста… представился Романом.
Молчание повисает снова. А потом…
— Бля-а-а, — на выдохе произносит арендодатель обреченно.
— В смысле — «бля»?!
— Простите, Анна. Я не упомянул один нюанс… Роман — мой брат, и он… ммм… на тот момент пребывал в местах не столь отдаленных. Сидел, короче.
— В тюрьме? — офигевая, интересуюсь я.
— В тюрьме. Видимо, его выпустили…
— А… — я пытаюсь подобрать не матерные слова, но подбираются они с трудом, — но… почему он в квартире…в этой?
— Он там прописан, — я будто вижу, как арендодатель пожимает плечами, — в общем, Анна… в этом случае у нас есть два варианта: либо я вам возвращаю залог и деньги за оставшиеся половину месяца, либо вы… ну, не знаю. Можете попробовать договориться с ним. Или, если вынудите его снова нарушить закон, то можете спокойно жить дальше. О, Анна! — он оживляется, судя по тону голоса, — знаете, он сидел за групповое изнасилование. Вы же женщина, если вы пожалуетесь на него в полицию — его точно снова посадят, особо не разбираясь!
Чумовоооооое предложение! Я, чувствуя, как у меня вылезают из орбит глаза от перспективы встретиться лицом к лицу с подобным кадром,сбрасываю звонок, не прощаясь.
— Офигенно… — вырывается у меня и я замечаю, как Мирослав внимательно наблюдает за мной, подпирая плечом стену и сложив на груди руки.
— Птичка?
— У меня в квартире живет мужик, — мрачно говорю я.
Брови парня взлетают вверх.
— Чё?
— Мужик, — продолжаю я, — сидевший за групповое изнасилование. Родственник арендатора… боже! — я устало закрываю лицо руками, сползая вниз, — видимо, в тот день, когда меня чуть не сбил Марк, фортуна повернулась ко мне задницей. Сейчас этот тип спит на моем постельном белье в цветочек, пьет из моих кружек, и, возможно, вытирается моим полотенцем после душа, второй рукой роясь в шкафу с моим нижнем бельем!
— Слыш, птичка, не вздумай волноваться… тебе нельзя. Мы обязательно отберем у него твое постельное белье и кружку. Отвечаю.
— Ты еще издеваешься!
— Анна! — я чувствую, как он садится рядом, и пытается убрать мои руки от лица, — слушай, можешь не переживать, а? Ты там что, плачешь? Птичка, я серьезно решу твою проблему с мужиком в квартире… прекращай.
— Он там прописан, — глухо сообщаю я, — а у меня даже договора нет.
— Я и не собирался его выселять.
Я убираю руки и, приподняв бровь, смотрю на парня.
— И как ты собрался…?
Он усмехается. И наклоняется к, моему уху. Я чувствую, как его волосы щекочут мне висок. И его запах. Который почему-то начинает мне сносить крышу. Наверное, потому что в голове оживают сразу все кадры моментов нашей близости.
— Пти-ичка… — шепчет он мне на ухо, будто собирается воплотить снова в жизнь все эти… моменты, — я прибью тебе полочку… в ванне. Для твоих женских штучек. Могу даже две прибить. Или десять. Сколько скажешь.
— Что?...
— Не бойся, я не буду заставлять тебя готовить. Есть доставка еды…
— Я не очень и умею, но…
— У меня есть бар. Это должно стать решающим аргументом.
— Для чего? — ошарашенно произношу я.
— Для твоего переезда ко мне.
Я резко поворачиваю лицо к нему, чтобы понять — шутит он или нет, и… это было неудачной мыслью.
— Птичка, еперный театр! — парень отдергивается, потирая скулу, и я тоже хватаюсь за лицо, издав жалобное «сссс», — если не хочешь — необязательно из-за этого бить меня.
— Прости… но…. — я растерянно моргаю, — ты шутишь, да? Мы почти незнакомы…
Он приподнимает бровь.
— Птичка, не гони. В этот раз я не отвезу тебя к Марку, даже не надейся. Или ты гордо поживешь в коробке из-под холодильника?
— Нет…
— У тебя нет выхода, — Мирослав изгибает губы в усмешке, — тебе просто не везет со съемом. Мне кажется, кто-то сверху послал меня тебе, чтобы решить эту проблему.
«Скорее, снизу» — мелькает у меня мысль, а парень поднимается, и, подхватив мою руку, тянет за собой. Я тоже послушно встаю.
— Пойдем-ка, прислоним наши рожи к чему-нибудь холодному, — произносит он, и мы выходим из номера.
А завтра с новой продой я кое-что покажу вам интересное!) Потому что эта история уже близится к концу ;)