Я таращу глаза.
— С чего ты… вы взяли?!
— Твой прикид. Он… ужасен.
Я стараюсь сдержать рвущееся изнутри хихиканье. Потом напускаю на лицо обиду: глазки опущены, бровки нахмурены. И думаем… думаем… о Аське. Любимой кошке, которая умерла год назад от старости. Белая грудка. Дымчатая шерстка. Жетлые, умные глаза.
В носу начинает. Аська, бедная моя, мягких тебе облачков!
По щеке катится горячая слеза.
Кажется, это действуето на Марка ужасно. Его лицо вмиг становится серьезным.
— Анна, ты… — он, кажется, пытается подобрать слова, — ты что, плачешь?
Нет, блин, просто промываю глаза слезами!
— Ты серьезно? Нет, но… он правда так себе… не ты ужасна, а вещи! Анна!!!
Я, всхлипнув, поднимаю на него взгляд. В нем просто ПЫЛАЕТ укор.
— Марк Яковлевич, у вас есть какие-нибудь распоряжения для меня? — тоном моего голоса можно кого угодно превратить в ледышку.
Начальник резко выдыхает.
— Да. Пойти и успокоиться. Иди в туалет и умойся. Пожалуйста.
Я разворачиваюсь и с траурным лицом выхожу из кабинета. Не переносишь женские слезы, дружок? Будет еще тебе!
Закрыв за собой дверь, я тут же вытираю слезы. Поприкидывались и хватит. Воспоминания о бедной Аське я снова засунула в архив памяти. Мне до сих пор больно осознавать потерю.
— Анна?...
Я едва не подскакиваю. Потом поднимаю взгляд. Передо мной стоит брат Марка собственной персоной, как там его…? Кристоф!
— Добрый день, — бормочу я, — простите… я тут…
Он удивленно наклоняется ко мне, заглянув в лицо.
— Вы плачете? Марк обидел вас чем-то?
— Эээ… — вырывается у меня. Не говорить же, что я просто играла роль? И Марка подставлять не особо хочется. Будут потом шептаться в коллективе, а он припомнит мне!
Кристоф толкует мою растерянность по-своему.
— Не признаетесь, понимаю, — он хмыкает, — Анна, не плачьте. Дело совсем не в вас, я уверен.
— А в ком? — вырывается у меня.
— В Марке. Вы же в курсе, что за последние три месяца он сменил около десяти секретарей?
Сколько?! Я удивленно воззряюсь на Кристофа. Он не шутит. Его лицо абсолютно серьёзно.
— Не были в курсе… — констатирует он, — жаль.
— Почему они увольнялись? — спрашиваю я.
Вот так новость. Я даже на секунду жалею о сцене, разыгранной в кабинете, после которой Кристоф начал этот разговор. Некотопые вещи иногда лучше не знать. Ради собственного спокойствия.
— Не они увольнялись, а Марк их увольнял. Если я скажу причину, Анна, боюсь, вы сегодня же соберете вещи и напишете заявление.
Мне становится не по себе после его слов.
— Скажите. Пожалуйста. Нужно же мне знать, к чему быть готовой?
Кристоф едва улыбается.
— Я намекну. Ваш начальник, Анна, редкостный кобель. И умелый манипулятор. Неофициальная причина увольнения звучала как «нарушение запрета на отношения между коллегами».
Я ошарашено перевариваю информацию.
— Хотите сказать… что Марк заводил отношения с ними, а потом увольнял за это же?
— В точку. Наигрался и хватит. Можно искать новую.
Боже, и с этим человеком я вчера целовалась?! Отвратительно!
Кристоф усмехается, увидев выражение на моем лице.
— Если совсем станет невмоготу, Анна — позвоните мне по этому номеру. Вы, кажется, хороший человек и ответственный работник, судя по рассказам Германа. Мне такие люди нужны.
Он протягивает мне визитку. Я тупо смотрю на нее. Он что, переманивает меня? Может, согласиться сразу?
Все же, я пока просто беру визитку и сжимаю ее в руке.
— Спасибо большое… Кристоф Яковлевич. Я буду внимательнее и осторожнее.
— Хорошо, Анна. Мой номер у тебя есть. Легкого рабочего дня, — он улыбнулся мне напоследок, а я растерянно уселась за свое рабочее место и уставилась в монитор.
Значит, мое чутье не ошибалось. Он действительно пытался вчера воспользоваться своим положением!
Господи, и что мне делать? Этот человек просто ужасен, если так поступает. Что если он действительно однажды прикажет сделать что-то этакое? Или запрет в кабинете и начнет домогаться? Аааа!
Я начинаю паниковать. Мало того, что должна кучу денег, так еще и начальник, которому я должна, оказывается… оказывается… подлым кобелем! С ужасным характером! Полный набор отрицательных качеств. Наверное, из-за этого ему и дали настолько отпадную внешность. Должно же хоть что-то быть хорошее в человеке?
Я задумчиво смотрю в монитор. Мысли витают где-то далеко от работы.
Не знаю, сколько проходит времени с того момента, но из раздумий меня выдергивает голос Марка.
— Анна, прием!
Я вздрагиваю. Потом смотрю на начальника. Ну как? Как такой идеальный внешне человек может оказаться таким ужасным внутри?
Марк приподнимает бровь. Потом щелкает пальцами перед моим лицом.
— Мне вызвать людей в черном или братьев Винчестеров?
Я отмираю.
— Что?
— Ты сидишь и смотришь в одну точку, не реагируя. Я думал — похитили ли тебя инопланетяне, или твоя душа сама отправилась шляться по офису отдельно от тела?
— Простите. Я задумалась.
— Надеюсь, о том, что я предпочитаю на обед. Сбегай за едой. Пожалуйста.
— Хорошо, — произношу я, поднимаясь с места. Потом, стараясь не смотреть на начальника, направляюсьь в сторону лифта.
Он внезапно перехватывает меня за локоть, останавливая. Я вздрагиваю.
— Анна, — произносит он, внимательно глядя мне в лицо, — у тебя все в порядке?
Смотри-ка, как изображает из себя заботливого начальника! Неудивительно, что все девушки купились на это, и потом пострадали.
— Все хорошо, Марк Яковлевич, — сдерживая гнев, произношу я, — просто вспоминаю расписание ваших встреч. Простите, я могу идти?
Он разжимает пальцы. Судя по его лицу, Марк не верит мне.
— Иди, — коротко произносит он. Потом разворачивается и исчезает в своем кабинете, захлопнув дверь.
Я задумчиво продолжаю путь.
Все оказывается еще хуже, чем я раньше представляла!
Эпизод 8
Эпизод 8
Возвращаться в офис, к Марку, мне не хочется. Мешает ужасное чувство после разговора с Кристофом — будто меня помоями облили.
Однако, сдаваться так просто я не собираюсь. Мне нужно выплатить долг и точка. Хочешь затащить меня к себе в постель? Попробуй! Попробуй добиться этого, а я буду изо всех сил строить из себя неприступную крепость. И, может, иногда давать надежду, чтобы начальник не заподозрил чего-то.
Видимо, я думаю слишком громко, или мое лицо оказывается слишком говорящим, потому что стоит мне зайти в кабинет, как Марк, несколько натянуто ухмыльнувшись, поворачивает ключ в двери и закрывает нас. Вдвоем.
— Эээ…
— Поговорим, Анна? — предлагант он, указывая на кресло, — присаживайся.
Хорошо, что разговор начинается именно с просьбы присесть, а не с просьбы раздеться.
Я осторожно сажусь, чувствуя, как колотится сердце.
Марк складывает руки на груди и смотрит на меня. Внимательно смотрит.
— Анна, я не слепой и не дурак. Ты ведешь себя странно. Что у тебя случилось?
Я хлопаю невинно глазами.
— Ничего. Все в порядке.
— Поэтому ты таскаешь странные шмотки, сидишь, уставившись в пространство, и, кажется, избегаешь меня?
— Вам так кажется…
Марк приподнимает брови.
— Кажется? Анна, все же, дай я попробую угадать: это все из-за вчерашнего поцелуя?
Пффф! Много чести какому-то лёгонькому соприкосновению губами. Это все из-за информации от твоего брата, придурок. Вслух я говорю, конечно же, другое.
— Марк Яковлевич, ээм… мы могли бы забыть вчерашнее происшествие и больше не упоминать его? Если честно, у меня просто болит живот… — и, глядя ему в глаза, добавляю, — ну, если вы понимаете… о чем я.
Брови начальника поднимаются еще выше.
— Происшествие? Ммм…Хорошо, назовем поцелуй происшествием, — он усмехается, — я прислушаюсь к вашей просьбе, Анна и забуду о нем. Теперь вернемся к работе. В ватсапп я скинул свою рабочую почту. Пожалуйста, разберите ее так, чтобы мне было удобно. Выполняйте.
Он резко разворачивается и садится в свое кресло, утыкаясь в монитор.
Я мысленно фыркаю. Смотрите-ка, какой резкий переход от «ты» до «вы». Видимо, задело.
— Хорошо, Марк Яковлевич, — я поднимаюсь и направляюсь к двери.
— К шести, пожалуйста, приготовьте мне кофе, Анна, — доносится до меня.
Да пожалуйста! Я закрываю дверь, даже не удостоив начальника ответом. Потом возвращаюсь на свое рабочее место и приступаю к заданию.
Без двадцати шесть я выхожу из офиса. Надо бы напомнить Марку про неоплаченные чеки, которых скопилось уже чертова туча. Кормить начальника на свои кровные в мои планы не входит.
Сумочка внезапно вибрирует. Я резко останавливаюсь, и уже было тянусь к молнии, как неожиданно раздается визг тормозов.
Я растерянно поднимаю голову, замерев.
Да что ж мне так не везет?
Передо мной тормозит мотоцикл. Я понимаю, в чем была моя ошибка — полезла за телефоном посреди дороги, погрузившись в мысли! Боже, ну не идиотка ли?!
Мотоцикл выглядит хищно и дорого. Еще более круто смотрится всадник… хм, простите, мотоциклист — в черной мотоциклетной защите и черном шлеме. Стекло которого он поднимает и из-под него на меня зыркают темные глаза.
— Ты совсем кретинка? — интересуется мотоциклист.
Я отмираю.
— Простите, я…
— Отойди с дороги!
Я послушно делаю несколько шагов вперед, уступая. Человек в черном опускает стекло и стартует вперед. Кажется, на парковку отеля.
Надеюсь, мы с ним не пересечемся. Я быстро бегу к кафе, надеясь, что этот инцидент никто не заметил из сотрудников.
Спустя пятнадцать минут я уже вхожу обратно в отель. Если мотоциклист тут даже впервые— он явно успел пройти регистрацию за это время и исчезнуть в номере.
Вернемся мыслями к Марку.
Я приглаживаю волосы, которые растрепались после улицы, чтобы не выглядеть лохудрой, и, постучавшись для приличия, распахиваю дверь в кабинет.
— Марк Яковлевич, ваш…
Стакан с кофе из кафе выскальзывает из моих внезапно ослабевших пальцев. Я, как дура, остаюсь стоять с открытым ртом.