— Ты всегда права, — говорю я Руби.
Моя лучшая подруга расплывается в широкой улыбке. Когда Руби сворачивает на съезд с шоссе, гремит гром. Мы обе немного подпрыгиваем.
Гроза не стала неожиданностью. Весь день воздух был густой и влажный — комариная погода. Я обожаю лето, и не только из-за своего имени[2]. Я обожаю, когда свежескошенная трава покалывает босые ноги. Обожаю легкие ситцевые платья. Фруктовое мороженое на палочке, прямо из морозильника. Запах жареного с дымком мяса в сумерках. Есть в этом какое-то волшебное ощущение неограниченных возможностей, простирающихся, словно мост, между июнем и августом. Ощущение, что произойти может все что угодно.
Пока это лето обещает еще больше волшебства — еще больше возможностей, — чем обычно. Правда, теперь, когда набухшие тучи собрались над нами, у меня появляется плохое предчувствие.
— А вдруг это дурное предзнаменование? — Я нервно скручиваю волосы в небрежный пучок на макушке.
Уже видны взлетные полосы, и Руби давит на газ босоножкой на платформе.
— Ох уж эти твои дурные предзнаменования! — Руби не скрывает насмешки.
Я вздрагиваю от нового раската грома. Знаю, что верить в приметы и предзнаменования глупо. Но суеверия часто помогают нерешительным людям. Освобождают нас от ответственности. От необходимости делать выбор. Руби останавливает машину возле многолюдного терминала авиакомпании «Дельта», но никакого чувства приятного ожидания у меня не возникает. Расстегиваю ремень безопасности, пальцы плохо слушаются. На лобовое стекло начинают падать капли дождя.
— А вдруг…
В горле внезапно пересыхает. Меня охватывают сомнения.
— Это два твоих самых любимых слова, — поддразнивает Руби, забирая из подстаканника теперь уже водянистый из-за растаявшего льда латте.
Мой звонок застал ее в разгар рабочей смены в кафе. Руби пришлось наврать менеджеру, чтобы уйти раньше, но она все-таки успела организовать нам кофе со льдом. Свой мокко со льдом я прикончила между всхлипами, когда мы только отъехали от дома.
— А вдруг, — продолжаю я, и внутри все сжимается, — то, что сказала мама, правда?
Я прокручиваю сцену нашей ссоры в кухне: резкость маминых слов, ее лоб, нахмуренный от гнева и волнения. Я поеживаюсь на сиденье и слушаю рев самолетов, которые садятся и взлетают где-то рядом.
— Возможно, это ошибка…
— Ну уж нет! — Руби мотает головой, шелковистые черные волосы рассыпаются по загорелым плечам. — Это не ошибка. Это твоя судьба.
Она широко раскрывает сильно подведенные глаза и так пристально на меня смотрит, будто старается взглядом вытолкнуть из машины.
— Не думай о маме. Это будет твое лучшее лето, Саммер Эверетт. — Руби хихикает над каламбуром, да и я не могу сдержать улыбку и немного расслабляюсь. — Найдешь себе роскошного француза, — она озорно приподнимает брови, — и Хью Тайсон станет далеким воспоминанием.
Я смеюсь, и шею заливает румянец. Кто бы сомневался, что Руби решит именно сейчас припомнить мою давнишнюю влюбленность. В памяти возникает Хью — его серо-зеленые глаза и смугловатая кожа. Остроумная речь на выпускном, которую, скорее всего, предложат произнести именно ему. Его полное неведение обо мне.
— Поездка в другую страну вряд ли сделает меня заметной для мужского пола, — отвечаю я.
Руби вздыхает. Моя лучшая подруга с ее полнейшей уверенностью в себе и прекрасной фигурой не знает слов «безответная любовь». Она уже, можно сказать, встречалась с тремя бойфрендами (заметьте, это на три больше, чем было у меня), а на прошлой неделе заявила, что летом намеревается «влюбиться по-настоящему». Я-то не собираюсь ставить перед собой такие непосильные задачи. И все же во мне теплится надежда. И ее достаточно, чтобы мамины волнения на время улетучились из головы. Я запихиваю паспорт обратно в сумку и перебрасываю ее через плечо.
— Спасибо тебе. — Я говорю искренне, со значением. Перегибаюсь через рычаг переключения передач и крепко обнимаю Руби, буквально утонув в знакомом аромате ее цветочных духов. — Люблю тебя дважды.
— Люблю тебя дважды, — подхватывает она.
Мы придумали это выражение в первом классе, когда только познакомились. У меня есть еще близкие подруги, но Руби почти как сестра. Неожиданно мысль о том, что я пускаюсь в такую авантюру без нее, пугает меня. Как же я справлюсь одна?
— Иди, — говорит Руби, высвобождаясь из моих объятий. Она кивает в сторону терминала. — Пришли сообщение, когда… ой, да ведь ты же оттуда не сможешь!..