Конечно, голодать не голодали они никогда с мужем, а всё ж обидно было, что семья у него, вроде как, только мать с сестрой. Правда, осознание этого факта пришло сильно позднее. А тогда и Ирина Викторовна считала, что они ещё молодые и заработают, а золовке и мамам помогать нужно.
Не знаю, что бы решила в конце концов госпожа Ирэн, но тут – бог, не иначе – послал ей помощь – принесло леди Беррит, которая начала верещать на господина Буста так, что в ушах зазвенело. И этим самым визгом, похоже, накликала на свою голову неприятностей. Ирэн так и не рискнула бы выглянуть в коридор, слишком уж пугали её крики леди, но они резко прервались, перебитые басовитым голосом лорда. Папенька рявкнул на супругу, что-то неразборчиво спросил у господина Буста, а потом, с трудом протиснувшись в узкий коридор между стеллажами, посмотрел на кланяющихся сестёр и велел выйти.
Четыре больших сундука, что отобрала себе Санти, сейчас стояли по-другому. Два по одну сторону от входа в кладовку, два по другую. Леди Беррит у дверей кладовки уже не было. Стоял, уперев руки в бока, как грозная домохозяйка, лорд Беррит. За его спиной, шагах в двух – двое вояк. Между ними притаился Питер. Чуть ближе к входу в кладовку, с левой стороны от двери, застыл господин Буст.
Вблизи лорд пугал Ирэн ещё больше – невысокий, но массивный, тяжело пахнущий вином, потом и ещё чем-то неприятно-сладковатым. Глаза она на него поднимать боялась, потому не сразу увидела, что господин Буст протягивает ей тяжёлый ключ, размером почти во всю ладонь, с хитрой резной бородкой. И во второй руке у него очень похожий ключ для Санти. Робко взяв тяжёую железку, Ирэн вопросительно посмотрела на господина Буста, который, хоть и был повыше папеньки, но на его фоне смотрелся мелким.
— Этот ключ, госпожа Ирэн, от кладовой комнаты, куда лорд велел выставить ваши сундуки. Для вас, госпожа Санти, кладовка будет другой.
Папенька грозно сопел, стоя почти между сестер, и Ирэн, собравшись с духом, сказала:
— Спасибо за заботу, папенька.
Ответа она не дождалась, зато дождалась вопроса госпожа Санти:
— Почему ты наврала сестре?
— В чём же я наврала, папенька?!
— Ты сказала, что я не велел тебе показываться на глаза мне.
— Да что вы такое говорите, папенька! Зачем бы я стала врать ей?!
— Вот и мне интересно, зачем? Почему ты не пришла вместе с ней просить приданое?
— Я, папенька, и знать не знала, что она собирается просить вас. А и знала бы – так отговорила! Сами вы такое решать должны. Я, как почтительная дочь, даже и не подумала бы у вас попрошайничать! Сколько дадите за мной – столько, значит, мне и положено.
Ирэн слушала с удивлением и растущим испугом. А ну как сейчас лорд ей выговаривать начнёт?! Однако что-то такое лорд, очевидно, всё же про своих дочерей знал. Потому что решение его было несколько неожиданным.
— Буст, всё как я сказал, и ключи каждой в руки. А ты, Ирэн, сейчас пойдёшь со мной.
Помертвевшая Ирэн пристроилась в самом конце процессии. Шли долго, в основном – спускались, местами – в полумраке. Не везде в каменных стенах были окна. Почти в подвале двое военных охраняли тяжёлые двери, закрытые на три огромных навесных замка. Питера лорд послал за одним из ключей, за вторым – солдата из своей охраны. Стояли долго, ожидая непонятно чего. Вернулся Питер, ведя с собой невысокого пожилого дедка с ключом от одного из замков. Второй замок открывал крепкий мужчина, которого привёл с собой солдат. Третий – уже сам лорд. Запалили факел и внутрь прошёл только лорд Беррит, буркнувший Ирэн следовать за ним. Короткий коридорчик и ещё одна дверь с двумя внутренними замками. Эти лорд открыл уже сам и сам же, лично, зажёг ещё один факел, прихватив из стоящей на полу корзины. Кивнул Ирэн на дверь:
— Толкай!
Комната была не так и велика, квадратная, совсем без окон, зато с удобным креслом в центре и небольшим столом. На столе лорд и оставил в специальной подставке один из факелов, второй – сунул в кольцо на стене. На противоположной стене – что-то вроде стеллажа, ну, как с тканями. Только стоят там различные коробки, ларцы и шкатулки разного размера. Не так и много, штук, может быть, сорок.
Лорд тяжело плюхнулся в кресло и, ткнув пальцем в нижний ряд на одну из коробок, велел:
— Подай сюда вон ту, крайнюю.
Ирэн с трудом поставила на стол небольшую, но очень тяжёлую шкатулку. Секунду подумала и подвинула так, чтобы лорду было удобнее открывать. Он откинул крышку, и в полумраке комнаты, в отблесках факела, блеснуло золото. Монеты сантиметра четыре в диаметре каждая. С чёткой чеканкой какого-то профиля в короне. Ирэн смотрела в шкатулку с любопытством – старинных монет она отродясь не видела, не считая огромного медного пятака времён Екатерины, кажется, что «на счастье» хранила её бабуля.