Через три года ко мне пришел Алстикирен, отец Лианэй, возлюбленной Илленмиля, которая в свое время увезла тебя к оркам. Он предложил мне жениться на его дочери. Я, удивленный столь неожиданным предложением, решил узнать, в чем дело. Обладая неплохими магическими способностями, я проник в его память и понял, что случилось. Этот достойный эльф, воспитанный в древних традициях, увидел дочь, когда она занималась любовью с Илленмилем на берегу Крионэ, и в ярости пристрелил его, а теперь пытался спрятать “позор” дочери. Мне стало интересно, и, дотянувшись разумом до дома Лианэй, я проник в ее сознание. И узнал, что она беременна от своего возлюбленного. А поскольку к тому моменту я уже был готов попробовать повторить эксперимент отца, то тут же согласился взять ее в жены.
К сожалению, Алстикирен не придумал ничего умнее, чем сообщить об этом Лианэй до того, как я успел с ней поговорить. Девушка, насмерть перепуганная этим известием – обо мне и моем отношении к изменам, а тем более изменам, заканчивающимся рождением чужого ребенка, ходят довольно страшные истории – сбежала вместе со своим братом Киммерионом. К сожалению, об их дальнейшей судьбе мне ничего не известно.
Десять лет назад я узнал, что ты выжил. С того момента я постоянно наблюдал за тобой, рассчитывая, что если ты вырастешь достаточно сильным и умелым воином, не лишенным способности думать, то когда ты придешь меня убивать, я расскажу тебе эту историю и предупрежу, что произойдет сразу после моей смерти. Если ты адекватно отреагируешь на мой рассказ, я обучу тебя некоторым приемам, которые помогут тебе убить Левиафана, а потом ты убьешь меня, высвобождая демона. Но…
К сожалению, тогда на поляне Левиафану вновь удалось взять меня под контроль. Он заставил меня спровоцировать тебя на немедленный поединок, причем таким образом, что ни о каком разговоре не могло быть и речи. Он же помешал убить тебя, когда ты поскользнулся.
Теперь решай сам. Все в твоих руках. Если ты не трус и у тебя есть хоть капля совести, искупи свою вину перед детьми, убитыми тобой в деревне, перед девушками, замученными на алтарях Левиафана по твоей вине, перед Лианной, оставшейся без матери.
– Лианной?
– Той девочкой, которую ты забрал из деревни. Искупи свою вину перед всеми ними, уничтожь Левиафана! – Нортахел невероятно быстро спрыгнул с ветки, теперь он стоял в шаге от Мантикоры, его синие глаза пылали огнем. – Я ненавижу тебя, полуэльф, ненавижу за Инерику, за эльфов из нашего поселения, за сожженные дома, за зеленоглазую Маалинни, изнасилованную тобой… Но несмотря на мою ненависть, я прошу тебя, я умоляю – уничтожь Левиафана!
Талеанис отшатнулся. Ему страшно было смотреть в эти глаза. В последний раз прозвучал уже в голове крик – «Уничтожь Левиафана!» – и… Мантикора проснулся.
Бегство на восток продолжалось. Вскоре удалось украсть лошадей в маленьком эльфийском поселении. К счастью, Лианна хорошо держалась в седле. Девочка уже немного оправилась от трагедии в деревне, хотя к Мантикоре относилась с опаской – слишком уж он был похож на страшного ночного убийцу.
А Талеанис издали ею любовался, остро сожалея, что она не постарше лет на десять. Рыженькая, длинноволосая, она обещала вырасти красавицей. К зеленым глазам уже вернулось озорное выражение, седая прядка справа надо лбом придавала девочке неповторимый шарм, а чуть заостренные, как у самого Мантикоры, ушки, выглядывавшие из волос, очаровательно меняли свое положение в зависимости от настроения полуэльфочки.
С той ночи, когда Нортахел приснился Талеанису, прошло десять дней. И он почти убедил себя в том, что это был лишь сон. Почти.
Побратим
Услышав впереди дробный перестук копыт и скрип тележных колес, Арна со вздохом достала из кармана повязку. Обычно она, путешествуя по безлюдным местам, не прятала странный взгляд синих глаз, но, оказавшись хоть на пару минут в обществе разумных, предпочитала надевать повязку – мало кому понравится, когда собеседник смотрит сквозь тебя.
Тем временем повозка почти поравнялась с ней. Арна привычно подняла психощит, закрываясь от чужих эмоций.
– Эй, любезная, куда путь держишь? – окликнули ее.
– Туда, куда ведет эта дорога, – спокойно ответила Арна.
– Раба купить не желаешь?
Девушка остановилась, словно налетев на стену. А работорговец, приняв задержку за заинтересованность, продолжал нахваливать свой товар:
– Здоровый, сильный, не пожалеешь! Ежели по дороге разбойники встретятся, а там дальше места неспокойные, так он одной рожей их разгонит! Чистокровный орк!
У Арны мелькнула мысль – когда бы не пояс выходца из монастыря Дан‑ри, быть бы ей не покупателем, а таким же товаром в жадных лапах работорговца. Она тяжело вздохнула и опустила щит.
– И сколько ты хочешь за него?
– Семь агинов.
– Хорошо, – монеты перешли к работорговцу. – Снимите с него ошейник и кандалы.
Зазвенело железо, оковы тяжело рухнули на дно телеги. Мускулистую шею зеленокожего охватывал теперь только си‑ринте – номиканский ошейник раба с наложенным на него специальным заклятием, вынуждающим носителя подобного «украшения» беспрекословно подчиняться приказам хозяина.
Арна вновь вслушалась в эмоции работорговцев. Ничто не изменилось, только появилась радость от полученной прибыли. Она вновь вздохнула и принялась за дело.
Океан. Арна сама так его назвала, наверняка те, кто мог видеть его, придумывали ему другие названия. Океан, в котором отражается Мироздание таким, каково оно на самом деле. Она аккуратно выискала среди прочих проекции троих работорговцев. Две, принадлежавшие тварям Зла, были обычными смазанными тенями, как выглядят в Океане проекции всех, не обладающих какой‑либо Силой, зато Равнодушный… Его проекция почти в точности повторяла его обычный облик, но была окружена чем‑то вроде сферы, густо усеянной шипами.
Арна потянулась к первым двум и лучом чистой энергии аккуратно перерезала жизненные нити в истончающихся на глазах местах. Нити существ, подлежащих уничтожению, всегда так делали, едва за них брался Искоренитель. Нить Равнодушного же, напротив, стала толще и крепче, шипы на сфере увеличились и потянулись в ее сторону. Арна нанесла по нити пробный удар, но ее отбросило назад, а шипы обратились в лезвия. Создав Клинок Силы, девушка медленно двинулась к сфере, высматривая ее уязвимое место. Она не могла даже предположить, что Равнодушный может на нее напасть, и едва не поплатилась за это жизнью – метнувшийся в ее сторону клинок на полдюйма разминулся с ее проекцией. Тут же оторвался от сферы и полетел в сторону Арны еще один клинок, за ним еще, и еще, и еще… Она едва успевала уворачиваться и отбивать атаки, не помышляя уже о нападении.
Вдруг ее внимание привлекла другая проекция. Вглядевшись на миг пристальнее, девушка едва не выпала из Океана от удивления. Бело‑серебряная молния, движущаяся в их сторону, была как две капли воды похожа на Рааниста.
Дракон стрелой налетел на сферу, ударами крыльев сокрушая лезвия. Арна, не теряя времени, рубанула по толстой нити. Но клинок пружинил от туго натянутого каната – называть веревку в руку толщиной «нитью» было как‑то странно – и не мог нанести ему какой‑либо существенный урон.