Выбрать главу

Поднимается солнце, становится жарче, и медлительные жуки-нарывники, гроздьями заночевавшие на цветах, неловко поднимаются в воздух.

Среди цветов нелегко разыскать заброшенную нору. Но вот она найдена. Перед ее входом поблескивают беспорядочно переплетающиеся тонкие тенета. Они очень похожи на ловчую сеть каракурта, только нити тоньше и нежнее. Паук где-то затаился в норе, и в темноте его не видно. Солнечный лучик от карманного зеркальца скользит по шероховатым стенкам норы, освещая коконы каракурта, старые, пожелтевшие, с дырочками, проделанными паучками. Среди них виден кокон, очень маленький, совсем свежий, светлый, с серебристыми, отражающими свет шелковыми нитями, мелькнул и черный слегка лоснящийся шарик брюшка паука. Уж не сам ли это каракурт! Нет, никак невозможно, чтобы издавна установившийся ритм жизни был нарушен.

Внезапно черный шарик выкатывается из своего укрытия, быстро мчится к выходу из норы, будто собираясь наброситься на нас, нарушителей покоя, но, как бы одумавшись, тотчас же поворачивает обратно и исчезает. Этот бросок вперед мне хорошо знаком, он рассчитан на то, чтобы напугать возможного неприятеля. Но напуганы не мы, а паук. Теперь его не увидишь среди старых, подвешенных к потолку норы коконов. Может быть, нору раскопать? Но кто знает, насколько она глубока и не уйдет ли в ее темноту паук. Тогда мы ловим маленькую кобылочку и подбрасываем в тенета. Кобылочка неловко карабкается на нитях паутины, добирается до земли, щелкает длинными задними ножками и в скачке уносится в сторону. Паук, видимо, основательно спрятался и не решается выйти из своего логовища даже на приманку.

Ну что же, подождем!

Через десяток минут вновь молодая большеголовая кобылочка ползает по тонким блестящим нитям. Но вот одна из нитей вздрагивает, натягивается, из норы высовываются две черные ноги, показывается головогрудь с блестящими, как бусинки, глазами, потом выскакивает и сам паук, весь бархатисто-черный с ярко-красными узенькими параллельными полосками на брюшке и красными пятнами сверху. В движениях паука, его манере выскакивать из логова и прятаться обратно, способе нападения на добычу и, наконец, самой внешности очень много общего с каракуртом. Только меньшие размеры да иная форма красных пятен отличает его от одного из наиболее ядовитых животных пустынь.

Он относится к тому же семейству, что и каракурт, но к другому роду и называется литифантес пайкулианус. Своим сходством с каракуртом он вводил в заблуждение не одного исследователя. Помню, с каким интересом мы ожидали с моим помощником Маркелом Ананьевым конца опыта. Морской свинке была впрыснута вытяжка из ядовитых желез от пяти таких пауков, доза в двадцать раз большая, чем доза яда каракурта, от которой погибает это подопытное животное. Отравление оказалось самым пустяковым. Подражатель каракурта был совсем не ядовитым. Он нередко встречался в норах, и почему-то чаще всего в тех, где были старые коконы каракурта. Что вело его к захламленному панцирями трофеев логову ядовитого паука? Вопрос этот остался без ответа. К наступлению лета пауки-подражатели, отложив яички в коконы, замирали без движения, гибли, сморщивались, высыхали. Но к этому времени как раз созревали взрослые самки каракурта и занимали норы своих предшественников. Не обращая внимания на беленькие коконы паучка-обманщика, каракурты занимались своими делами.

Теперь кокон прежнего хозяина логова оказывался рядом с опасным пауком, и получалось так, что новый хозяин становился невольным сторожем беззащитных паучков в маленьких коконах.

Пока каракурты занимались строительством логовищ, охотились за насекомыми, паучки в маленьких коконах не спеша прогрызали стенки своих жилищ, выползали из норы и разлетались на паутинных ниточках в разные стороны, а к наступлению осени из них подрастали черные, похожие на каракурта паучки-подражатели, такие, как тот паучок, на которого мы сейчас смотрели в цветущей маками пустыне.

Осенью пауки-подражатели забирались в норы, и охотнее всего в те, в которых висели коконы каракурта, закончившего свои дела. И тогда роли менялись: паучок-подражатель, заменяя собою своего опасного собрата, становился невольным сторожем его потомства, и, видимо, ни один грызун не решался трогать поселенца, принимая его за ядовитого каракурта. Не случайно потревоженный нами паучок сделал ложный выпад вперед, собираясь нас образумить. Так же делает и каракурт.

В мире животных много случаев, когда ядовитому или несъедобному животному подражают другие слабые беззащитные и вполне съедобные животные. Известны змеи, совершенно неядовитые, но очень похожие на змей опасных и ядовитых. Существует немало насекомых, подражающих осам и пчелам, обладающим жалом. Животные, которым подражают, получили даже специальное название — модели. Для паучка моделью явился каракурт.