Дожди, пробудившие жизнь
Вечером на горизонте пустыни появилась узкая темная полоска. Большое красное солнце спряталось за нее, позолотив кромку. Ночью от порыва ветра зашумели тугаи, и сразу замолкли соловьи, лягушки и медведки. Потом крупные капли дождя застучали о палатку. А утром снова голубое небо, солнце сушит траву и потемневшую от влаги землю. Кричат фазаны, поют соловьи, воркуют горлинки, бесконечную унылую перекличку затеяли удоды.
В дождливую ночь обитатели глубоких нор, трещин, любители прохлады и все, кто боится жары и сухости, выползают из своих потайных укрытий и путешествуют по земле до утра, и кто знает, наверное, среди них немало тех, кто никогда еще не попадался на глаза человеку. Поэтому, едва одевшись, я хватаю полевую сумку, фотоаппарат, походный стульчик, спешу. Будет ли какая-нибудь встреча сегодня? Чтобы не разочароваться, не тешу себя надеждами. Сколько дней прошло попусту в поисках интересного — не сосчитать!
Воздух, промытый дождями, удивительно чист и прозрачен. Сегодня ночью в пустыне, конечно, царило большое оживление. Еще и сейчас спешат в поисках дневных укрытий запоздалые чернотелки и мокрицы, муравьи наспех роют норы, пока земля влажна и легко поддается челюстям. Они ежесекундно выскакивают наверх с грузом. И больше нет ничего, все старое, известное. Но в небольшой ложбинке, поросшей колючим осотом, на голой земле я вижу темное, нет, почти черно-фиолетовое пятно около полуметра в диаметре. Его нежно-бархатистая поверхность бурлит, покрыта маленькими, беспрестанно перекатывающимися волнами. Пятно колышется, меняет очертания, будто гигантская амеба, медленно переливая свое тело, тянется кверху, выдвигая в стороны отростки-щупальца. Над ним все время подскакивают многочисленные крошечные существа и падают книзу.
Оказалось, что это чудесное пятно — колоссальное скопление крошечных существ, коллембол. Каждое из них едва равно миллиметру. Их не менее миллиона, а может быть, даже десять миллионов или еще больше. Как подсчитать участников этого бушующего океана!
Коллемболы — маленькие низшие насекомые. Они никогда не имели крыльев. Зато природа одарила их своеобразным длинным хвостиком, который складывается на брюшную сторону и защемляется специальной вилочкой. Выскочив из нее, хвостик ударяет о землю и высоко подбрасывает в воздух ее обладателя.
Все коллемболы — любители сырости, жизнь их таинственна, и законы, управляющие скопищами этих крошек, не разгаданы.
Пока я рассматриваю через лупу свою находку, начинает пригревать солнце, темно-фиолетовое пятно кипит сильнее, колышется. Коллемболы ползут кверху из ложбинки, им, видимо, надо выбраться из нее, чтобы завладеть полянкой, поросшей полынью. Каждый торопится и скачет на своих волшебных хвостиках. Но на крутом склоне маленькие прыгуны падают вниз и теряют пройденное расстояние.
Какой инстинкт, чувство или повиновение сигналу заставили их собраться вместе и ползти всем сразу вверх в полном согласии, единении, строго в одном направлении!
По светлому склону ложбинки солнце нарисовало причудливый узор тени колючего осота. Крошечные прыгунчики боятся солнца, оно им чуждо, избегая встречи с его лучами, они перемещаются по узору тени, отчего темно-фиолетовое пятно становится еще темнее и ажурнее.
Мне хочется сфотографировать это будущее скопление. Я убираю растение. На солнце скопище приходит в величайшее смятение, насекомые мечутся, скачут в поисках прохлады.
Собираю коллембол в пробирочку со спиртом. Воздух упорно держится в обильных мелких волосках, густо покрывающих тело, и в серебристой оболочке крошки не желают тонуть, а плавают на поверхности. Им нипочем жидкость, она не в силах смочить их тело.
Вокруг жизнь течет своим чередом. Заводят песни кобылки, бегают муравьи. Иногда кто-нибудь из них случайно заскакивает на скопище и в панике убегает, отряхиваясь от многочисленных и неожиданных незнакомцев. Солнце еще больше разогревает землю, и тень от осота становится короче, а живое пятно неожиданно светлеет, тает. Коллемболы поспешно забираются в глубокие трещинки земли. Путь наверх преодолен только наполовину.