Честер проснулся в половине восьмого. Колетта еще спала. Он снял трубку телефона и заказал завтрак:
— Кофе по-американски, тосты и мармелад. Тосты с маслом… Нет, намазанные маслом. Молоко отдельно. Не в кофе. Поняли?.. Но я ничего не говорил о кофе по-французски. Кофе по-американски. Хорошо. Когда молоко доливается — это и есть с молоком. Пожалуйста, поторопитесь. И, если можно, подготовьте наш счет. — Честер положил трубку. — Уф!
Колетта открыла глаза.
— У тебя какие-то проблемы?
Она улыбнулась, села, откинула назад волосы и потянулась, подняв руки над головой. Ее пальцы выгнулись, повторяя изгиб спины. Пока Честер брился, Колетта быстро приняла ванну. Горячей воды не было, и, окунувшись, она вскрикнула от холода.
— Тебе приготовить ванну, дорогой? — спросила она Честера.
— Спасибо, нет времени.
Он не притронулся ни к сероватому кофе, ни к ломтикам круглого черствого хлеба, больше похожего на сухари, но поданного в качестве тостов. Зато Колетта съела их несколько. Она размягчала их, макая в кофе, затем густо намазывала апельсиновым мармеладом.
— Понюхай, Чес, — рассмеялась она и протянула тарелку с хлебом. — Пахнет мокрой овцой.
Честер понюхал, кивнул в знак согласия и вернулся к тому, от чего оторвала его Колетта: он украдкой выпивал в ванной. Жена сердилась, когда Честер начинал день с виски.
Они прибыли в отделение авиакомпании «Олимпия» без четверти девять. Райдел обещал купить билеты на имя Кольбертов. Честер сдал багаж. У него не спросили имени и поинтересовались только, каким рейсом он летит. Он назвал рейс в Ираклион в одиннадцать пятнадцать, добавив полчаса к тому времени, которое было указано на табло. Затем вместе с Колеттой вышел на улицу. Он решил немного прогуляться, чтобы не маячить в отделении авиакомпании, где его может искать полиция. Впрочем, наиболее вероятное место для розыска — аэропорт.
Время тянулось медленно. Честер едва удержался, чтобы не заглянуть по привычке в «Американ экспресс». Обычно он дважды в день проверял, не пришла ли ему какая-нибудь корреспонденция. Теперь он уже не мог спрашивать письма, адресованные Честеру Макфарланду, так же как не мог получить ничего из тех пяти-шести тысяч долларов в дорожных чеках на это же имя, которые лежали у него в чемодане. Интересно, что бы предложил Райдел Кинер для спасения хотя бы части этих денег?
— Дорогой, посмотри на эти туфли. — Колетта потянула его за руку к витрине магазина.
Честер послушно уставился на витрину. Красновато-коричневые узконосые туфли были расставлены полукругом и, казалось, все указывали на него.
— Да, конечно, время еще есть, — машинально ответил он на вопрос Колетты, и в следующее мгновение ее темная фигура в меховом манто уже вырисовывалась на фоне стеклянной двери, на которую она налегала плечом, пытаясь открыть.
Колетта повернулась и развела руками. Ее сумочка отлетела назад.
— Закрыто. Вот полудурки. Не умеют продавать. Открываются в девять тридцать. — Она щебетала, как маленькая птичка.
Честер в душе был рад, что магазин закрыт. Они повернули назад, к отделению авиакомпании «Олимпия».
— А вот и он! — воскликнула Колетта и помахала рукой в светло-серой замшевой перчатке.
Райдел заметил ее и помахал в ответ. Он шел им навстречу с коричневым чемоданом в руке. Сделав знак, чтобы они оставались на месте, он скрылся в дверях «Олимпии». Перед входом то и дело останавливались такси, из них выходили пассажиры, и суетливые носильщики помогали им с багажом.
— Он должен купить нам билеты, — сказал Честер.
— Тогда пойдем. — Она потянула его за руку. — Надо дать ему денег на билеты.
— Я уже дал ему вчера. Этой суммы хватит, чтобы заплатить за наши билеты. Себе он купит сам.
Преодолев страх, Честер направился к дверям авиакомпании. Ноги его были ватными.
Они нашли Райдела в окружении группы людей, стоявших с багажом. Тот сделал знак, Макфарланды поспешили к нему, обходя чемоданы и нагруженных носильщиков.