В нескольких улицах от нас живет Джейк со своей семьей, а родители Айзека — менее чем в миле от его дома.
Да, мы могли бы позволить себе шикарную квартиру в центре Лондона, но зная, как Айзек любит свою семью, приняли решение поселиться недалеко от них.
Нейт и Лив — ну, в данный момент просто Нейт, поскольку Лив съехала несколько месяцев назад — живут в центре города, а Лиам со своей семьей находится всего в тридцати минутах езды, если нет пробок. И есть Джош — еще один брат Айзека, который живет на Ибице с Холли и детьми.
В отличие от меня и моих родителей, Айзек тесно связан со своей семьей и очень любит проводить время вместе. Семейные сборища Фоксов — это незабываемое зрелище, и одно из любимых мест, где я бываю, когда не работаю. Все они приняли меня как родного, без драм, вопросов и ярлыков.
Если мы с Айзеком расстанемся, я потеряю не только любовь всей своей жизни, но и сердце, потому что клан Фокс претендует на огромную его часть. А тот факт, что они приняли меня и Айзека как пару, лишь укрепляет это знание.
Продолжая размышлять, я даже не замечаю, что такси уже остановилось у обочины, пока Айзек не потягивает водителю деньги и не тянет меня за руку. К тому времени, как я присоединяюсь к нему на тротуаре, Айз уже держит обе наши сумки в руках.
— Пойдем, — говорит он, наклоняя голову в сторону узкой тропинки, ведущей к нашему парадному входу. — Беги в душ, а я брошу сумки в спальне и приду к тебе.
— Уверен, что смогу помыться сам.
Айзек улыбается мне. Его улыбка полна безудержной похоти и легкого поддразнивания, намекая на то, что он скучал по мне так же сильно, как и я по нему. Та самая улыбка, что рисует в моем воображении скользкую от пота кожу, блуждающие руки и исследующие рты. Которая шепчет о нежных прикосновениях и воссоединении.
— Уверен, что вдвоем нам будет гораздо веселее. Кроме того, мне нужно поближе рассмотреть твою проблему с клеем. Не могу допустить, чтобы ты остался липким.
— Мне казалось, тебе нравится, когда я липкий.
Я замечаю огонь, который разгорается в глубине темных глаз Айзека, и мое уставшее тело просыпается. В паху распространяется жар, отчего я сразу вспоминаю о клее, из-за которого теперь тянет кожу яичек.
— Ага, — в голосе Айзека слышится гравий. — Нравится. А еще нравится помогать тебе мыться, и у меня в планах сделать тебя как можно более чистым. Нельзя допустить, чтобы кто-то сказал, будто я не уделяю внимания определённым вещам.
Ай, черт.
Мне приходится наклониться и одновременно привести себя в порядок, слегка поправляя яички, чтобы мою чувствительную кожу перестало щипать.
— Мы можем, э-э... — я киваю в сторону двери. — Продолжить этот разговор внутри? — а затем украдкой посматриваю по сторонам. — Соседи могут подумать, что у меня какие-то проблемы, если я буду продолжать трогать свою промежность.
Айзек смеется.
Я уже и забыл, как мне нравится этот звук, и если бы считал, что смогу заставить его рассмеяться еще сильнее, то стянул бы свои джинсы прямо здесь, на пороге дома, явив миру свои липкие гениталии. И плевать на публичный этикет!
Айз пожимает плечами, продолжая держать наши сумки.
— Ты стоишь ближе. Открой дверь своими ключами и окажи мне честь войти в дом.
Глядя на него, я смущенно морщусь.
— Я забыл связку в отеле, потому что собирал сумку в спешке. Наверняка, в ней полно украденных гостиничных принадлежностей и всякой ерунды, а не личных вещей.
— Небось стащил у них весь кофе?
— Возможно. А может, и нет, — неуверенно покачиваю головой я. — Все было как в тумане.
Айзек расплывается в улыбке, затем бесцеремонно бросает мою сумку на пол, обходит ее и начинает вытаскивать ключи.
— Эй, поосторожнее. Там может лежать что-то ценное, — жалуюсь я, издавая нечеловеческий писк, когда наклоняюсь, чтобы поднять свою сумку.
В тот момент клей цепляется за джинсовую ткань и больно тянет кожу яичек.
— Да откуда тебе знать, Мышкетер1? — черт, так и знал, что он услышал мой писк. — Ты же сам признался, что она наполнена Бог знает, чем.
— Через минуту ты будешь наполнен Бог знает, чем, — бормочу я себе под нос, снова пытаясь привести себя в порядок, но Айз слышит и эту фразу.
— Очень на это надеюсь, — произносит он с ухмылкой и подмигивает, прежде чем повернуться, чтобы отпереть дверь, а затем бросает через плечо: — Тащи свою прекрасную задницу наверх. Хочу, чтобы через десять минут ты уже был разгоряченным и влажным.
Меня не нужно просить дважды, и, оказавшись внутри, я пытаюсь подняться по лестнице через две ступеньки, практически забыв о неудобной проблеме в штанах. Но на шестой и седьмой ступеньке начинаю замедлять ход, осторожно наступая на каждую, чтобы не остаться без комплекта. В буквальном смысле этого слова.
Странно возвращаться домой после долгого отсутствия. Четыре недели кажутся целой жизнью, и когда мы проходим через дом — наш дом — все выглядит по-другому. То же самое, но по-новому.
В воздухе витает аромат Айзека. Его присутствие в этом доме заметно не только по фотографиям, украшающим наши стены. Оно ощущается даже в кирпичах и известковом растворе, на которых держится наша крыша. Айзек — основа нас самих, та почва, которая поддерживает меня и позволяет твердо ходить по земле. Айз мирится с моими побегами, но всегда ожидает, когда я вернусь. Он дает мне свободу следовать за своими мечтами, даже когда я не знаю, о чем они, и никогда не удерживает меня от них. На самом деле, Айзек подталкивает меня стать кем-то значительным, заниматься чем-то важным.
Я практически открываю дверь нашей спальни, когда с лестницы доносится его голос:
— Я сделаю звонок Нейту. Хотел позвонить ему еще в аэропорту, но появился ты.
— Ладно, без проблем, — отвечаю я, положив руку на холодную металлическую дверную ручку. — Мне было интересно, с кем ты разговаривал, как только я тебя увидел. Передай от меня привет.
Айзек на секунду замолкает, а потом продолжает:
— Набери ванну, а я принесу тебе выпить. Пиво подойдет или, может, вина?
— Пиво было бы кстати.
Я сбрасываю свою одежду по пути в ванную. Сначала рубашку, потом джинсы, а следом и трусы. Таким образом оставляя след из хлебных крошек, чтобы Айзек мог меня найти. Хочу, чтобы мужчина знал, что я жду его именно в таком виде, как он и просил. Обнаженным.
Надеюсь, Айз решит, что его приз лучше, чем легендарный пряничный домик в лесу.
И, возможно, утолит мой голод.
Десять минут спустя я издаю протяжный стон и медленно опускаюсь в горячую, наполненную пузырьками воду. Хотя наш дом и нуждался в ремонте после покупки, эта старомодная викторианская ванна стала огромной галочкой при выборе собственности. Она оказалась в неплохом состоянии, но с потертыми пятнами на эмали и ржавыми кранами, однако Айзек посчитал, что ее стоит спасти. А если Айз что-то для себя решил, то никогда не подведет. Для него не существует ничего, что нельзя было бы исправить. Включая людей.
Так что теперь у нас имеется блестящая многофункциональная ванна, которая стоит в центре нашей ванной комнаты и легко вмещает нас обоих, учитывая, что мы ребята немаленькие.