— Я сказал ей, что с меня хватит. Что мы не можем продолжать в том же духе. Что ей нужно выбрать между лечением и нашими отношениями, — Нейт нерешительно пожимает плечами. — Можно и не рассказывать, что произошло после моего ультиматума, — Лив ушла от его. — Мне казалось, что наши отношения прочнее, — признается он, и его голос снова становится твердым. — Я думал, она выберет меня. Выберет нас.
Я не могу найти слов, потому что его признание о том, через что они прошли, слегка меня потрясло. Почему Нейт скрывал это от всех, я не знаю. Неудивительно, что такая боль превратилась в рану, а затем в струп, но больше всего меня смущает, почему заживающая рана снова открылась. Один кусочек головоломки все еще отсутствует.
— Но почему именно сейчас, Нейт?
Растерянный взгляд моего старшего брата встречается с моим, и он понимает вопрос без необходимости уточнять.
— Лив выбрала жить дальше, — Нейт пожимает плечами, как будто все проще некуда, но я вижу, что его попытка казаться беспечным проваливается, когда брат пытается и не может сдержать свои эмоции. — Она ушла, а я все еще собираю осколки.
Я никогда раньше не видел, чтобы Нейт открыто плакал, но, когда он снова откидывается на кровать, из уголка его глаза вырывается единственная слеза, которая затем скатывается по щеке. — Я видел ее, Айз. Я видел ее, и все изменилось. Всё, — его глаза встречаются с моими, боль в его сердце ясно отражается в их глубине, и следующие слова Нейта объясняют все, и в то же время ничего. — Кроме меня.
Глава 13
Флинн
Две недели на съемочной площадке пролетели незаметно.
Саша Нортон, наш новый режиссер — революционер с видением, которое перевернуло съемки с ног на голову.
Женщина, будучи открытой лесби, пронеслась сквозь ряды преимущественно мужской профессии, как зажженная спичка в лесу, полном сухих деревьев. Что само по себе серьезное достижение. Она не только показала средний палец пресловутому сексизму, который широко распространен в этом бизнесе, но и сделала это как женщина нетрадиционной ориентации. Двойное комбо.
Микель наверняка вырвал на себе все волосы, узнав, кто его заменил.
Уверен, что никому не захотелось бы оказаться на его месте, хотя, по моему мнению, Микель должен быть счастлив, что оправляется от тяжелого сотрясения мозга, а не чего похуже.
Новый режиссер мне очень нравится. У Саши есть редкая способность не реагировать на ерунду, при этом воспитывая актерский состав и команду, и получая ответный результат.
Она вспыльчива, самоуверенна и очень привлекательна, напоминая чем-то актрису, Руби Роуз.
Даже Джессика попалась на удочку Сашиных чар, а она не из тех, что легко сходится с людьми. Джесс обожает играть на нервах, но Саша с самого начала не реагировала на ее закидоны, и женщины просто... Сошлись характерами. Даже слишком, если вы понимаете, о чем я. У меня нет никаких доказательств, кроме рабочих отношений между ними, но присутствуют определенные признаки, которые говорят сами за себя.
— Хотел бы я знать, как от тебя избавиться.
Я смотрю в широко раскрытые голубые глаза Джессики, которая наблюдает за мной из-под длинных густых ресниц. Рядом дымят и потрескивают развалины круглосуточного магазина.
Девушка прикусывает губу и склоняется к моему лицу, чтобы прошептать:
— А кто сказал, что ты сможешь?
Затем она целует меня. Ее губы сливаются с моими, язык ищет вход в мой рот, а руками Джесс обхватывает мою шею, чтобы притянуть ближе к себе.
— Снято! — кричит Саша, и вся съемочная площадка разражается громкими аплодисментами, сопровождаемыми выкриками и гулом.
— Эй, я кричала «как-то суховато», а не «снято», — кричит Саша шумной толпе с улыбкой на лице, а потом направляется к нам.
— Ничего страшного, это ведь всего лишь финальная сцена фильма, — парирует Джессика, отстраняясь от меня и разворачиваясь к режиссеру.
Понимаете, что я имел в виду, когда говорил об определенных признаках? Внимание Джессики всегда приковано к Саше, и мне приходится сдерживать улыбку.
— Точно, правда впереди у нас еще шесть недель съемок, — говорю я.
— Без разницы, — бросает Джесс через плечо, так и не отвлекаясь полностью от Саши. — Финальная сцена всегда моя любимая, пусть даже она никогда не снимается в конце.
— Сегодня ты очень бодра, Джесс. Помнится, не так давно ты спрашивала меня, не связано ли мое хорошее настроение с неровностями, которые сгладил мой фотограф. Похоже, ты следуешь своим же советам.
Мои слова привлекают ее внимание, и она, наконец, поворачивается ко мне лицом.
— Ох, Флинн, благослови тебя Господь за то, что ты так обо мне беспокоишься, — улыбка Джесс такая же сладкая, как и ее слова, и я ни за что на них не куплюсь. — Но мне вполне неплохо живётся с моими неровностями, — она делает шаг ближе, и в ее глазах ясно читается озорство. — А... — Джесс растягивает фразу, как будто собирается сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться. — Разве твой парень не прилетает сюда меньше чем через неделю?
Когда я не отвечаю, вместо этого бросая взгляд на Сашу, чтобы увидеть ее реакцию на это зрелище, Джесс делает свой ход. Она приближается до тех пор, пока не прижимается ко мне всем телом, а потом шепчет достаточно громко, чтобы услышали все, кто находится в непосредственной близости:
— Возможно, я приму предложение, которое ты сделал мне раньше.
Саша выгибает бровь и пристально на меня смотрит.
— Джесс, думаю, мы оба знаем, что я не делал тебе никаких предложений.
— Ты в этом уверен, Флинн Филлипс? — она проводит наманикюренным пальцем по моей груди. — Точно уверен, что твой шикарный фотограф не захочет поразвлечься всем вместе? Я могла бы сама спросить его, знаешь ли.
Джесс пытается заманить меня в ловушку и заставить чувствовать себя неловко на глазах у публики. К чему я, кстати, очень близок. Перевод стрелок — один из многих защитных механизмов Джессики. К тому же, я не стал бы упускать из виду ее слова, насчет того, чтобы поговорить с Айзом. Но Джесс лает не на то дерево, потому я знаю Айзека, а он знает меня.
Так что просто наклоняю голову, чтобы мой рот оказался всего в нескольких сантиметрах от ее губ.
— Почему бы тебе не попробовать, Джесс, — говорю я с вызовом в голосе. — А еще лучше — перестань переводить стрелки и не пытайся столкнуть лбами меня и нового режиссера. Ладно? — вторая часть звучит тихо и предназначена только для ее ушей.
Джессика моргает. Затем черты ее лица немного смягчаются, и она отвечает:
— Ты мне нравишься, Филипс.
Я смеюсь.
— Как будто я этого не знаю.
Рядом раздается покашливание Саши. Она пристально смотрит на Джесс, прежде чем перевести взгляд на меня.
— У вас есть час, а потом я хочу, чтобы вы оба вернулись на съемочную площадку.
Она не ждет, пока мы ответим, и как только оказывается достаточно далеко, я наклоняюсь к Джессике и говорю:
— Не думаю, что она согласится на игры, — Джессика открывает рот, и я знаю, что она собирается опротестовать мое заявление, поэтому прерываю ее: — Давай-ка без этого. Я говорю тебе как друг и коллега. Если между вами что-то есть…
— Ничего, — огрызается Джесс и тут же смягчается. — Я не настолько глупа. Никогда не гадь там, где ешь, Флинн. Разве тебя не учили этому в театральной школе?