Туман сна медленно рассеивается, и я резко сажусь, выхватывая телефон из рук Нейта.
— Прости, из-за меня ты опаздываешь? Сколько я спал?
Нейт делает шаг назад и признается:
— Всего около двадцати минут, но ты был в отключке. Все равно что пытаться разбудить мертвого, — затем он поворачивается и уходит, бросая через плечо: — Ожидаю найти на кухне вкусный ужин, когда вернусь домой.
Я подношу телефон к уху, хрипло бросая спине Нейта:
— Конечно, дорогой! Может, мне еще подать твою трубку и тапочки, а потом набрать ванну?
Низкий рокочущий смех Нейта эхом разносится по лестнице вместе с ответом:
— Дорогой, это было бы прекрасно. И как же я жил без тебя раньше?
— Придурок,— бормочу я, плюхаясь обратно в кровать.
— Не совсем то приветствие, которого я ожидал, конечно, — голос Флинна полон веселья, и я мгновенно просыпаюсь.
— Я бы никогда не назвал тебя придурком.
— Уверен, что ты называл меня так уже несколько раз.
— Уверен, что ты ослышался. Скорее всего там было что-то вроде: «ого, какой у тебя член».
— Хорошая попытка, — я слышу улыбку в его голосе, прежде чем Флинн становится серьезным. — Слушай, не хотел тебя будить, но мне позвонила мой новый агент, Тина, с кое-какими новостями из СМИ. Не хочу, чтобы ты узнал об этом от кого-то еще, и подумал, будто между нами могут возникнуть проблемы.
Провожу рукой по лицу.
— Не совсем понимаю, о чем ты. Тебе нужно, чтобы я сделал какое-то заявление для прессы? Ты же знаешь, что это не мое, Флинн. Мы согласились, что наши отношения не станут пищей для публики.
Он откашливается, и его следующие слова звучат немного неуверенно.
— Нет, я никогда не попросил бы тебя об этом. Должно быть, у СМИ давно не было сенсаций и... — Флинн тяжело вздыхает, и я уже вижу, как он запрокидывает голову, обращая взгляд к небу и пытаясь найти слова. Мой мужчина всегда так поступает, когда пытается выразить то, что у него на уме. Наконец он находит слова и в спешке выдает: — ...Твои фотографии сейчас на всех интернет-порталах, и, вероятно, к концу дня появятся в печати.
— И что? В интернете полно моих фотографий, в основном из-за тебя, но некоторые из-за Джейка, а другие из-за кампаний, над которыми я работал. Не понимаю, почему Тина так заинтересовалась?
— Это последние фотографии, Айз. И они выглядят… — голос Флинна срывается, и я уже готов попросить его продолжить, когда он заканчивает предложение словом, которое одновременно и беспокоит, и смущает меня. — Интимными.
— Наши? Но как? — я задумчиво потираю затылок. Такое совершенно невозможно. — Последние месяцы мы почти не проводили вместе, а наш секс, в основном, происходил дома, в постели. Не думаю, что в мире существует такой объектив, который сумел бы нас заснять. Должно быть, это подделка или кто-то похожий на нас.
— Это не подделка, и это не наши фотографии, а твои.
Я отрицательно качаю головой.
— В твоих словах нет никакого смысла, Флинн. Ты хочешь сказать, что по интернету разлетелись мои интимные фотографии, но без тебя? — не даю ему ответить, потому что сбивчивые мысли стремительно срываются с моих губ. — Конечно кто-то мог откопать старые фото. Ты ведь знаешь, что я едва ли был святым, но фотографии со мной одним? Какие, например? С членом в руке? — смеюсь, потому что это бред собачий. — Я в жизни не отсылал никому таких фото, — линия замолкает, и я отодвигаю телефон, чтобы проверить, что мы все еще на связи. Так и есть. — Флинн, ты можешь объяснить нормально? Просто скинь мне эти фотографии, и я скажу тебе, где и когда они были сделаны. Если на них вообще я.
— Они были сделаны на Авроре, — его слова выходят плоскими и пустыми, и внутри зарождается зерно беспокойства.
— До того, как мы встретились?
Флинн очень тихо вздыхает, но я все равно слышу.
— Прошлой ночью.
Прошлой ночью? Что за ерунда?
— Это невозможно. Всю прошлую ночь я простоял за стойкой бара, и даже если бы занимался чем-то другим, нет ни единого шанса, чтобы я сделал что-то, что могли бы посчитать интимным.
— Я знаю. Знаю, Айз.
Но так ли это? По его словам — да, но судя по тону, который пронизан сомнением…
Внутри все скручивается в узел.
— О чем ты умалчиваешь, Флинн? Просто скажи.
Вместо ответа на мой вопрос он задает свой собственный.
— Кто был тот парень? Я его не узнаю.
Мое волнение превращается в гнев. Гнев на мое замешательство, на того, кто выложил фотографии в сеть и выдал их за то, чем они не являлись, но, в основном, этот гнев обрушивается на Флинна даже за малейшее сомнение в моей верности.
— Откуда мне знать, Флинн? Какой еще парень? Ты видел те гребаные фотографии, а не я. Я был слишком занят, вкалывая в баре всю ночь. И что бы ты там ни видел, это не имеет ко мне никакого отношения.
Ненавижу, что в данный момент не могу видеть его лицо. Да, я злюсь на Флинна, однако понятия не имею, верит он мне или нет, когда не вижу его лица. Может, он и актер, но меня ему не обмануть.
Ответ Флинна лаконичен и только разжигает мою ярость.
— Я переслал тебе фото на почту. Позвони, когда у тебя пройдет амнезия, и ты решишь обсудить это, как взрослый человек.
Он вешает трубку, а на телефон приходит уведомление о входящем письме на электронную почту.
Я кликаю большим пальцем в значок и открываю письмо. В нем нет никакого текста, лишь несколько вложений. Открываю первое и, прищурившись, смотрю на зернистую фотографию, явно сделанную на мобильный телефон.
На ней переполненный бар Авроры. Клиенты кучкуются по трое, весь персонал занят обслуживанием, а через барную стойку со мной разговаривает Брэйт Коннорс. Учитывая угол съемки, видно, как он шепчет что-то прямо мне на ухо со знойной улыбкой на красивом лице.
Меня охватывает облегчение. Это ерунда.
Я закрываю эту фотографию и открываю следующую. Опять же еще одно зернистое фото, на этот раз немного ближе и сбоку. Брэйт все еще разговаривает со мной в баре, только мы оба улыбаемся. Человек, который делал кадры, ухитрился снять так, что видно, как взгляд Коннорса прикован к моему рту.
— Задница моя интимная, — бормочу я в тишину комнаты.
Третье фото немного более неловкое, как и четвертое, и пятое. В них Брэйт останавливает меня по пути в кабинет Нейта.
В ракурсе фото мы кажемся раскрасневшимися, а наши лица находятся слишком близко, чтобы это смотрелось невинно, а учитывая посетителей клуба, которые теснятся рядом с нами, наш разговор можно вполне принять за что-то большее, чем есть на самом деле.
Пусть и не хочется, но даже я готов признать, что по фотографиям можно подумать, будто мы с Брэйтом близки. А на одной из них, сделанной на переполненном танцполе, даже кажется, что мы собираемся поцеловаться.
Добавьте это к первому фото в баре, и вы получите серию снимков, которые выглядят так, будто флирт у бара перешел в нечто... Большее.
— Блядь, — издаю я стон. — Ублюдки, мать их.
Закрываю электронную почту и набираю номер Флинна. Он отвечает прежде, чем я успеваю услышать гудок.