— Это подстава, Флинн. Ничего не было. Ты ведь это знаешь, правда?
Мгновение тишины, а затем:
— Да, знаю, — Флинн делает глубокий вдох и спрашивает: — Кто он, кроме того, что красавчик? Ну, если кому-то нравится седина. Я могу понять, что некоторые сочли бы его привлекательным.
Узел, который сжимался в груди все сильнее, пока я рассматривал фотографии, наконец начинает ослабевать. Если Флинн может шутить о своей ревности, значит все хорошо.
— Это тату-мастер. Его зовут Брэйт Коннорс. Он сделал мне тату несколько недель назад в Лондоне.
— Когда это?
— За несколько дней до того, как ты прилетел домой, а что?
Тон Флинна становится ледяным.
— У тебя ведь нет новых тату, Айз. Мы провели весь день в постели, помнишь?
Из меня вырывается резкий смешок, потому что я должен был знать, что Флинн не пропустит этого мимо ушей. Но все же он кое-что упустил.
— Да, так и было. Почему бы тебе не вспомнить те долгие часы, когда ты лежал подо мной? Или, может, те, когда ты трахал меня как ненормальный.
— Мне не нужно вспоминать, Айз. Я там был, вообще-то. И мы провели голыми почти целый день. Если бы у тебя появилось новое тату, я бы... — Флинн обрывает свою тираду и ругается, понимая, что происходит. — Ах ты хитрый засранец. Я вспомнил, что ты не хотел снимать свою майку. А когда я сказал тебе снять, ты лишь отмахнулся.
— Угадал, — я улыбаюсь и неосознанно дотрагиваюсь до тату, которую сделал специально для Флинна.
— Что за секретность? Почему ты ее скрывал?
— Любопытство сгубило кота, мистер Филлипс. Если будешь хорошо себя вести, покажу ее, когда прилечу.
Флинн фыркает.
— Никаких «покажу» не будет. Если понадобится, я раздену тебя прямо в аэропорту.
Мы оба смеемся от этой мысли, и зернистые фото остаются в прошлом.
— У нас все хорошо?
Я спрашиваю только потому, что мне нужно услышать подтверждение от Флинна.
Его смех затихает, а когда он начинает говорить, слова звучат твердо и искренне.
— Не буду лгать, что когда увидел эти фотографии, то почувствовал себя хуже, чем в тот раз, когда мне удаляли зубной нерв, но не потому, что думал, будто ты мне изменяешь. Моя реакция была такой потому, что в те мгновения на фото, седой парень находился ближе к тебе, чем я.
Ох уж этот мужчина. Милый, дерзкий, самонадеянный, и такой неуверенный в себе.
— Детка, не важно, сколько миль нас разделяет. Нет никого другого, кто мог бы быть ближе ко мне, чем ты.
И я никому не позволю изменить этот факт.
Глава 15
Флинн
Я не могу сосредоточиться.
Все время путаюсь в репликах и пропускаю свое вступление.
Джессика, Саша и остальные члены команды быстро теряют терпение. Черт, даже я начинаю на себя злиться, что совершенно мне не помогает. К тому же здесь душно, как в Аду. Лос-Анджелесская жара стала в десять раз сильнее, благодаря осветительным приборам и пиротехнике.
И причина, по которой я выступаю как подросток на своём первом школьном спектакле — Айзек Фокс.
Мы не виделись почти четыре недели — FaceTime и видео-секс не в счет. Быстрый взгляд на время, пока режиссер в десятый раз прерывает сьемку сцены, и становится ясно, что Айз приземлится чуть больше чем через три часа.
Я планировал быть в аэропорту, чтобы встретить его, но если не снимем эту сцену, то застрянем здесь навсегда.
— Снято! — рявкает Саша, от досады всплеснув руками. — Да что с тобой сегодня, Филипс? Произнеси свои реплики, пригнись, как только прогремит взрыв, ударь плохого парня в лицо и спаси девушку. Это не ракетостроение. Я не прошу тебя устроить представление, достойное Оскара.
— У техников кончится бензин для огнеметов, прежде чем мы закончим съемку, — бормочет Джессика, проверяя свои пальцы и ковыряя заусеницу.
— Простите, пожалуйста. У меня получится. Давайте еще раз, — произношу я, опять поглядывая на часы, и с досадой обнаруживая, что прошло всего две минуты с тех пор, как я проверял их в последний раз.
Джесс ловит мой взгляд, меняет позу и шагает ко мне с решительным выражением лица. Ее взгляд сосредоточен на моем запястье, когда я снова смотрю на треснувший экран своих часов.
— Прекрати размышлять и смотреть на часы. Некоторые из нас хотят выбраться отсюда сегодня, пока мы все здесь не поджарились, как яйца на тротуаре, — я смотрю на свою дерзкую партнершу и уже готов пообещать ей, что возьму себя в руки, но она останавливает меня жестом, и сдержанно улыбается. — Просто закончи гребаную сцену, иначе не увидишь своего любовника до Рождества, — а затем добавляет своим фирменным медовым тоном, — что было бы крайне обидно.
Я киваю, не утруждая себя оправданиями или обещаниями. Весь день я отвлекался на часы, и удивлен, что Джесс еще раньше не зажала мои яйца в тиски. Потому что я определенно этого заслуживал.
Через полчаса мы наконец-то снимаем сцену.
Да, это была не лучшая моя игра, но все же на уровне — если только сцену потом не вырежут — и все с облегчением вздыхают.
До начала финальных съемок осталось чуть больше недели. Запланировано большинство из самых ярких и дорогих сцен со спецэффектами. А те, что снимал Микель, будут доработаны, дабы соответствовать режиссерскому стилю Саши.
Окончание съемок уже близко, но я не думаю, что до конца осознал этот факт. Потому что совсем не следил за графиком. Вместо этого я подсчитывал дни, часы и минуты, когда наконец смогу обнять Айзека.
Мне хочется засыпать в его объятиях. Заниматься сексом, есть и снова спать, смеяться, разговаривать и вновь заниматься сексом, пока не «выпью» его до дна, а потом все равно захочу еще. Я не могу насытиться Айзеком Фоксом и не думаю, что это когда-нибудь случится.
— Увидимся в пять утра на площадке, — объявляет Саша, прежде чем отпустить съемочную команду. Все с облегчением вздыхают, вытирают вспотевшие лбы и убегают с площадки с такой скоростью, словно за ними гонится маньяк. И я конечно же в первых рядах.
В мгновение ока сбрасываю костюм на пол своего трейлера, натягиваю спортивные штаны и футболку, и вытираю большую часть грима с лица.
На парковке ожидает заказанный мною автомобиль. Такси ждет уже несколько часов, и когда я открываю дверь на заднее сидение, скольжу по кожаной обивке и чуть ли не кричу водителю: «Давай! Поехали!», начиная стучать по перегородке, со стороны кажется, будто за мной гонится толпа папарацци.
Перегородка медленно опускается, и парень за рулем поворачивается ко мне, выгибая бровь.
— За нами гонятся, сэр?
— Нет-нет. Просто спешу попасть в аэропорт. Как думаете, мы сможем добраться до него за час?
— Ну только если у вас имеется частный самолет, — кривит тот рот в усмешке.
Я плюхаюсь обратно на сиденье с усталым вздохом.
— Что, настолько ужасные пробки?
— Это Лос-Анджелес, сэр. Здесь всегда ужасные пробки, — парень поворачивается и заводит мотор. — Возможно, я сумею доставить вас туда за девяносто минут, а то и за восемьдесят, если нарушу несколько правил.
— Если вы это сделаете, я достойно оплачу вам сверх суммы.
Водитель ловит меня на слове и быстро выезжает с парковки. Наша оживленная езда длится всего шестьдесят секунд, потому что, как только мы выезжаем на главное шоссе, то тут же попадаем в пробку.