Тем не менее, юноша не стал пренебрегать ими, призвав мечи Инь Ян и собрав все демонические ядра.
Вспомнив о демоническом Ци, он слегка приуныл. Когда в его теле появилась демоническая жемчужина, она вобрала в себя весь его демонический Ци, позволив наслаждаться обычным Ци Неба и Земли. Конечно, тринадцатая ступень Конденсации Ци полностью это компенсировала, однако ему было страшно подумать, сколькой силой бы обладал, будь вся его энергия демонической!
В конце концов, через несколько часов резни юноше это надоело и он решил вернуться в свою пещеру Бессмертного. Как достаточно сильному практику, сильнейшему на своей стадии, Ла Раи не требовался сон или еда, однако это не касалось обычного морального отдыха. За последние три года произошло слишком много всего, к тому же это известие о смерти матери… Все-таки Ла Раи был обычным ребёнком с древними корнями и могущественным скрытым талантом, если задуматься, это его совсем не радовало. Если раньше его жизнь была примерно ясна и очевидна, то теперь будущее было покрыто вязким туманом. Он знает свою цель, однако словно идет вслепую. Возможно, тринадцатая ступень Конденсации Ци приблизила его к цели, а может быть, наоборот, лишь отдалила.
— Почему ты покрыто чернотой…? — спрашивал он у будущего, лежа у входа в пещеру Бессмертного и глядя на молчаливые звезды, — Или я просто смотрю не туда? Почему из всего Клана остался лишь я? Почему вы так жестоки к людям с фамилией Ла, Небеса?
Отчего-то юноше показалось, что на секунду он обрел способность спокойно, беспрепятственно мыслить и ухватился за какую-то деталь… ему внезапно вспомнились слова мужчины с пугающей кровавой аурой и Чжвэй Утуна, а именно некая королева. Однако эта странная мысль, не успев полностью оформиться в голове юноши, сразу испарилась, словно некая сила раздавила ее своей могучей волей. Но эта секунда ясности дала нечто еще, подсказку, единственно-верный путь… а возможно, лишь один из путей.
— Я должен вернуться на Мертвенное Плато, — прошептал он ночному небу, однако этот голос, казалось, слышал каждый в государстве Дунло.
Юноша не стал тревожить Сюй Цин, сев в позу лотоса и погрузившись в медитацию. Он не станет возводить основание сейчас, подождет около месяца, чтобы Сюй Цин изучила свитки и, возможно, обрела просветление относительно наследия грандмастера Золотой Лотос.
Насколько Ла Раи успел понять, в этом наследии содержалась вся жизнь Золотого Лотоса — его Дао алхимии, алхимические рецепты, сто тысяч целебных трав и растений, а также десять миллионов вариаций. Без сомнений, если Сюй Цин удастся, ее Дао алхимии либо станет намного сильнее, либо умрет, превратившись в Дал алхимии грандмастера Золотой Лотос.
Месяц пролетел совсем незаметно, Ла Раи медитировал, постоянно пытаясь уловить то состояние и мысль, раздавленную чем-то неподвластным его пониманию. Сюй Цин за этот месяц ни разу не покинула пределов своей пещеры Бессмертного. Юноша не знал наверняка, чем она занята, но что-то ему подсказывало, что она либо сидит за свитками, либо путается получить просветление о наследии.
Что интересно, на Демонической горе живности будто и не убавилось, однако местные зверюшки шарахались при малейшем вздохе на горе Ла Раи. Они явно не хотели его провоцировать, словно в них внезапно появились зачатки сознания.
Наконец, без всякой радости вздохнув, Ла Раи направился к Сюй Цин. Ему нужно хотябы передать ей нефритовую дощечку с рецептом пилюли Совершенного Основания, поскольку он понятия не имел, сколько времени займёт прорыв со стадии Конденсации Ци на Возведение Основания.
Однако когда он вошел, застыл на месте, словно ледяная статуя. Сюй Цин сидел в позе лотоса, а напротив нее, сияя ярким золотым светом, парила нефритовая дощечка. Похоже, прямо сейчас девушка была в процессе просветления! Где-то в стороне лежали аккуратно сложенные на камне прочитанные свитки. Сама девушка тоже будто бы сияла. Словно ее аура и аура дощечки были одним целым! К сожалению, Ла Раи не был до конца уверен, что именно это означает, однако одно он знал точно: наследие она получит.
Решив дать девушке еще несколько дней, Ла Раи вернулся к себе и вновь погрузился в медитацию. Так прошло еще три дня. Наконец, в пещере Бессмертного глаза Сюй Цин распахнулись. В них горели золотые искорки. Сияние нефритовой дощечки на секунду вспыхнуло, а затем исчезло. Дощечка мягко опустилась на протянутую руку Сюй Цин.