— Я — Артур Уизли, брат Персефоны. Я только хотел сказать, что, несмотря на то, что говорят люди, смерть Персефоны — не трагедия. Она прожила счастливую жизнь, с друзьями и семьей, которые любили ее. Я буду очень скучать по ней. Она была моей сестрой, и я скорблю по ней. Но я не позволю горю взять надо мной верх. На следующий год я приеду в Хогвартс и попаду на Гриффиндор. Я сделаю все, чего не может теперь Перси, и в эти моменты буду думать о ней. Но я не позволю ее смерти управлять моей жизнью. Она бы этого не хотела. Перси хотела бы, чтобы мы отпраздновали ее жизнь, а не оплакивали смерть. Это все, что я хотел сказать, спасибо.
Когда он сошел с трибуны, Большой Зал наполнился шепотом. Гарри нагнулся к Гермионе и тихо сказал.
— Это было неожиданно.
— Да уж. Он говорил так по–взрослому… Трудно поверить, что ему только десять.
— Я знаю. Я в том возрасте еще жил в чулане. Тем не менее, он прав. Перси не хотела бы, чтобы мы страдали. Она хотела бы, чтобы мы продолжали жить и помнили счастливые времена с ней.
— Да. Ты хочешь поговорить с семьей Уизли после службы?
— Да, я хотел бы кое–что узнать.
Как только стихли разговоры, служба была продолжена, закончившись ужином в честь погибших студентов и учителей. После ужина Гарри подошел к столу, где сидели Уизли. Заметив его приближение, они прервали разговор.
— Здравствуйте, я Гарри Эванс. Я был хорошим другом Персефоны.
Мистер Уизли заговорил от всей семьи.
— Да, кажется, Перси упоминала тебя в своих письмах.
— Я просто хотел сказать, что сочувствую вашей утрате. Я буду очень скучать по Перси, но не могу представить себе, через что прошли вы. Однако мне хотелось бы поговорить с вами кое о чем.
— Присаживайся, — предложил ему мистер Уизли, указывая на пустой стул. Гарри сел перед тем, как продолжить.
— Я хотел бы кое–что сделать, но сначала мне нужно получить ваше разрешение. Я хочу сделать статую Персефоны, чтобы установить ее здесь, в Хогвартсе. Этот вечный памятник будет напоминать будущим студентам о ее величайшей жертве. Я собирался высечь ее сам, но сначала мне нужно ваше одобрение.
Мистер и миссис Уизли даже не знали, что сказать. Они были удивлены, что студент, который знал их дочь на протяжении всего двух месяцев, хотел создать памятник ей. Мистер Уизли озвучил свой интерес.
— Ты уверен, что она будет сделана со вкусом? Я не хочу, чтобы это была большая статуя с цветами и колокольчиками, или другими украшениями, которые сделают нашу пямять похожей на… безвкусицу.
— Сэр, я бы никогда такого не сделал. Она будет небольшой и изящной, и открываться только тем, кто искренне хочет выразить свое уважение. Я никогда не разрушил бы память о друге таким образом. Даю вам слово.
— Хорошо, но мы хотели бы увидеть ее перед тем, как она будет установлена. Ты будешь на похоронах?
— Если мне позволят.
— Тогда там ты и сможешь показать ее нам.
— А моим друзьям можно присутствовать на похоронах? Персефона много значила для всех нас. Мы не причиним неприятностей.
— Конечно, если только вас немного.
— Нет, нас будет только шестеро, я заверяю вас.
— Хорошо. Похороны будут проходить в церкви Оттери Сэйнт Кэтчпоул в пять пополудни. Мы надеемся увидеть вас там.
Гарри кивнул семье, а затем подошел к друзьям, чтобы поделиться новостями.
На выходе из Большого Зала Гарри остановил никто иной, как Альбус Дамблдор. Директор осторожно посмотрел на него, и положил ладонь на плечо Гарри, направляя его в свой новый кабинет. Как только они добрались, Дамблдор подошел к горгулье и прошептал пароль.
— Шоколадки Фрая.[1]
Пароль был принят, горгулья отпрыгнула в сторону, и директор провел Гарри по спиральной лестнице в круглый кабинет. Войдя, он сел за стол и указал юноше на стул напротив него.
— Лимонную дольку?
— Нет, спасибо, сэр.
— Итак, Гарри. Я привел тебя сюда, чтобы задать несколько вопросов о битве.
— А что с ней, сэр? — ответил Гарри, пытаясь увильнуть, хотя хорошо знал, что имел в виду Дамблдор.
— Я был обеспокоен тем видом магии, который ты использовал в сражении с Гриндевальдом.
— Со всем моим уважением к вам, сэр, я не вижу в чем тут проблема.
— Это была Темная Магия, Гарри. Это опасно, она одурманит тебя. До того, как мы узнаем об этом, у нас появится новый Темный Лорд.
— Он и так появится, но это буду не я, это я могу привести в качестве аргумента.