— Джинни, я не могу сейчас. У меня слишком многое на уме, и я только расстался с Теей. Пожалуйста, не сейчас.
Джинни тут же покраснела, а глаза наполнились слезами. Гарри взял ее за руку и притянул к себе, когда она собралась подняться. Насколько было возможно, он развернул ее лицом к себе, обхватив лицо ладонями и заставив посмотреть в его глаза.
— Я не отвергаю тебя, Джин. То, что ты сказала… очень многое значит, на самом деле многое. У меня есть… чувства к тебе. Но я все еще в трауре, и я не совсем готов двигаться дальше. Если ты можешь подождать, я уверен, в будущем мы будем вместе.
— О, Гарри, я понимаю. Я ждала бы тебя тысячу лет, и каждая минута стоила бы того. Я люблю тебя, и всегда буду любить. Если тебе нужно время, я подожду, сколько потребуется.
— Спасибо, Джин.
Гарри закрыл глаза и обнял исхудавшую девушку, успокаиваясь от того, что он рядом с ней.
20 мая 1944 года стало официально худшим днем в жизни Гарри Поттера. Охрана, пришедшая в шесть утра, обнаружила мило обнявшуюся парочку. К сожалению, Гриндевальд прибыл лично, чтобы посмотреть на попытки сломить Мальчика — Который-Выжил. Гарри был выдернут из забытья пинком по сломанным ребрам, чтобы встретится взглядом с ухмыляющимся Темным Лордом.
— Так, так, кажется, у нашего дорогого мистера Эванса есть слабость. Уберите девчонку.
Двое из его помощников вышли вперед и вытащили спящую девушку из объятий Гарри. Она проснулась и потянулась к страдавшему парню, но он был слишком далеко.
— Уведите ее в другую камеру. Посмотрим, сможет ли небольшое разделение сломать кого–то из них.
Охранники потащили пинавшуюся и кричавшую Джинни из комнаты дальше по коридору, ее крики затихли вдали, когда тяжелая дверь камеры Гарри снова закрылась. Темный Лорд посмотрел на огорченного парня и глупо улыбнулся.
— Вижу, ты дорос до любви к ней. Сделаю тебе другое предложение. Я оставлю тебя одного на неделю, дам шанс подумать. Потом я вернусь и предоставлю тебе еще одну возможность. Если, конечно, ты не хочешь прямо сейчас принять мое предложение. Все, что мне нужно — это твоя преданность. Ты могущественный Темный Волшебник, Гарри. Ты можешь стать великим, если только присоединишься ко мне.
— Никогда, — донесся хриплый ответ раненого парня.
— Да будет так. Счастливого исцеления, мистер Эванс. Увидимся через неделю.
После этих слов волшебники вышли, оставив Гарри одного в пустой камере со слезами, бежавшими из его глаз.
Глава двадцать четвертая. Дамблдор находит палочки
Переводчик Dark_Malvinka.
— Директор, прошло два месяца. Вы уверены, что ничего не слышно?
Мин и Юстас сидели в кабинете Дамблдора в конце мая, пытаясь выяснить что–нибудь о своих пропавших друзьях. Пока они ничего не узнали и очень беспокоились. Через Гаервин и Лолиде они получили информацию о самой битве, но эльфы ничего не могли рассказать им о том, что обсуждалось на собраниях Ордена. Когда два месяца спустя не было никаких результатов, они решили отправиться к источнику.
— Извините, ребята, но я не могу ничего вам сказать, поскольку ничего не знаю.
— Но у вас наверняка есть догадки, профессор.
— Насколько я знаю, они могут быть мертвы. Орден выходит на миссии, ищет по местам, в которых они, возможно, находятся, а наши шпионы добывают информацию, но это не помогает. Первого июня я сворачиваю поиски. Я знаю, что это ваши друзья, и они были ценными членами Ордена, но мы не может проводить все наше время, разыскивая их и пренебрегая другими делами. Гриндевальд все еще силен, и Ордену необходимо посвятить свое время борьбе с ним и его союзниками.
— Но, профессор…
— Мне жаль, это мое последнее слово по этому вопросу.
Двое студентов, скрепя сердце, покинули кабинет, оставляя директора наедине с его мыслями. Это были трудные два месяца для Ордена. Они знали, что потерявшиеся ребята были самыми сильными в группе, и если орденовцы хотели победить Темного Лорда, им нужно было вернуть четверку. Однако Дамблдор понимал, что искать их — это все равно, что искать иголку в стоге сена. Несмотря на усилия Ордена, у них не было предположений, куда ребят могли забрать. Эльфы пробовали снова наложить чары обнаружения, но увидели, что Гарри и Джинни по–прежнему держат в Чехословакии, а Гермиона и Рон переместились в Польшу. Опустив голову на руки, Дамблдор протяжно вздохнул, признавая поражение.
— Ну, что он сказал? — спросила Галатея, как только двое студентов вошли в комнату Гарри.
— Он ничего нам не сказал, за исключением того, что через два дня они сворачивают поиски.