В. Зазубрин
ДВА МИРА
Редколлегия:
А. ВЫСОЦКИЙ. А. КОПТЕЛОВ,
С. КОЖЕВНИКОВ. А НИКУЛЬКОВ,
С. ОМБЫШ-КУЗНЕЦОВ. Н. ЯНОВСКИИ.
Н., Новосибирское книжное издательство, 1959
ПЕРВЫЙ СОВЕТСКИЙ РОМАН
Великая Октябрьская социалистическая революция осуществила коренной переворот не только в экономических и социальных отношениях в нашей стране, но и во всех областях ее духовной жизни Она положила начало советской литературе — литературе социалистического общества, главной задачей которой стало правдивое отражение величайшего исторического перелома в жизни трудящихся масс, показ и утверждение нового общественного строя, новых отношений между людьми, ставшими хозяевами своей судьбы.
Враги революции мрачно предсказывали: «У русской литературы только одно будущее — ее прошлое». Но вопреки этим пророчествам даже в годы гражданской войны литературное творчество в Советской стране не только не замерло, но поднялось на новые высоты. Перед всем человечеством литература, рожденная Октябрьской революцией и социалистическим строем, выступила как глашатай борьбы против капиталистического рабства и угнетения, как провозвестник свободы и мира на земле.
Октябрьская революция вызвала в среде писателей резкое идейно-политическое размежевание. Некоторая часть из них оказалась в белогвардейской эмиграции, в рядах злейших врагов Советской страны Лучшая и большая часть писателей предреволюционного времени встала на сторону революции. Это были прежде всего те писатели, творчество которых еще до Октября несло в себе революционное начало.
В годы гражданской войны А. М Горький — родоначальник социалистического искусства — выступает с рядом публицистических статей, в которых он гневно обличал организаторов интервенции, стремившихся задушить молодую Советскую республику, обращался к интеллигенции всего мира с призывом выступить против блокады России В Маяковский публикует одну из первых советских пьес «Мистерия-буфф», разит врагов революции огнем сатиры в «Окнах РОСТА». Большую популярность в советском народе приобретают фронтовые стихи Демьяна Бедного, очерки и рассказы А. Серафимовича о борьбе рабочих и крестьян. А. Блок пишет поэму «Двенадцать» В красноармейских газетах в те годы работали молодые писатели: Л. Леонов, Б. Лавренев, В. Лебедев-Кумач и другие. Многие будущие писатели — Д. Фурманов, А. Фадеев, Н. Островский, М. Шолохов, Н. Тихонов, А. Сурков — с оружием в руках сражались на фронтах гражданской войны.
В гуще народных масс, пробужденных Октябрьской революцией к творческой, созидательной жизни, рождались новые литературные силы и таланты. К числу их надо отнести и Владимира Яковлевича Зазубрина, автора первого советского романа «Два мира». Этот роман был издан Политуправлением 5-й Армии и Восточно-Сибирским военным округом в Иркутске в 1921 году, когда в Сибири только что кончилась гражданская война.
«Два мира» — это яркие картины смертельной схватки двух миров — нового, советского, революционного, и старого — капиталистического, белогвардейского. Нигде, пожалуй, борьба народных масс с контрреволюцией не приобрела такой остроты и размаха, как в Сибири. Гражданская война была огромнейшей школой классовой борьбы для рабочих и крестьян Сибири. Кровавый опыт колчаковщины и иностранной интервенции наглядно учил трудящиеся массы, что в этой борьбе двух миров нет и не может быть середины. Подтверждалась глубокая правда указаний В. И. Ленина: «Либо диктатура (т. е. железная власть) помещиков и капиталистов, либо диктатура рабочего класса. Середины нет. О середине мечтают попусту барчата, интеллигентики, господчики, плохо учившиеся по плохим книжкам. Нигде в мире середины нет и быть не может…Мечтатели о середине — пособники Колчака»[1].
Добровольных охотников искать «золотую середину» и тем самым обелять, приукрашивать старый мир — мир Колчака, «его власть, хуже царской, грязное и кровавое господство капиталистов»— находилось немало. В романе В. Зазубрина дана картина проводов колчаковских офицеров на фронт. Перед ними выступает социалист-революционер Ветров и произносит здравицу диктатору Колчаку. Вслед за ним на трибуне появляется щупленький меньшевик Прошивкин и, заявив, что «меньшевики бдительно стоят на страже завоеваний революции и интересов рабочего класса», благословляет офицеров-белогвардейцев на борьбу против Советской власти. Но наиболее омерзительным было выступление «старого профессора», преисполненное самой дикой клеветы на большевиков и сладких фарисейских фраз о человечности, свободе и культуре.
Этот «профессор» утверждал, что путь Колчака якобы ведет «в лучезарный мир истины, добра и человечности».
Каков же на самом деле этот колчаковский мир, прикрываемый пышными эсеро-меньшевистскими фразами о «народовластии, свободе, человечности»?
Чувство глубокой ненависти и омерзения рождается при чтении тех страниц романа В. Зазубрина, где он ярко и беспощадно изображает гнусные деяния колчаковцев. Грабежи, убийства, спекуляция, пьянство, разврат, попирание всего человеческого, нравственное и физическое разложение, духовный маразм, свинство и скотство — вот что несла с собой колчаковщина, оголтелая банда человеческого отребья всех и всяческих рангов буржуазного общества.
Вот отвратительный тип колчаковского карателя — полковник Орлов. Он вечно пьян. Разбираться в виновности арестованных крестьян он не хочет и, свирепо тараща пьяные глаза, неизменно рычит: «Большевики, мерзавцы! Отправить их в Москву!» Крестьян выводили во двор, раздевали и рубили шашками. По приказу Орлова было зарублено и несколько ни в чем неповинных женщин. Офицеры и солдаты его отряда насилуют девушек, грабят и уничтожают крестьянское добро. Орлов организует омерзительные оргии. У него нет человеческих убеждений и взглядов: это не человек, а зверь, хуже дикого зверя.
Под стать Орлову поручик Мотовилов. Он свою ненависть к народу пытается прикрыть идеей «великой единой России» во главе с царем, пусть и зависимой во всем от иностранных капиталистов. О народе у него самое черносотенное, крепостническое суждение. «Без идола, — говорит он, — ему не обойтись, ему обязательно надо кому-нибудь поклоняться, и чтобы его кто-нибудь порол нагайкой». Мотовилов верит лишь в то, что в жизни торжествует только сила. Но народ оказался более могущественен, чем Колчак и интервенты. Ставка Мотовилова на них была бита, и ему ничего больше не оставалось, как покончить жизнь самоубийством.
Однако В. Зазубрин показывает, что колчаковское офицерство не едино. Среди офицеров есть и такие, как штабс-капитан Капустин, которому пригрозили расстрелом, и он пошел в колчаковскую армию. Капустин желал бы по-обывательски отгородиться от борьбы, жить мирное быть преподавателем женской гимназии. Это и есть стремление к «золотой середине» между двух миров, вступивших в смертельную схватку.
Через весь роман проходит образ молодого колчаковского офицера Барановского. Он видит, как гадко поведение белых на фронте и в тылу, всем ходом событий убеждается, что Колчак и интервенты «хотят залить кровью, закидать трупами ту громадную трещину, которая появилась на жирном чреве золотого истукана — идола старого мира, мира лжи, насилия и угнетения» Постепенно и смутно Барановский начинает чувствовать, что правда на стороне народа, но у молодого офицера все же не хватает силы воли порвать с колчаковщиной. Над ним еще довлеет мелкобуржуазная, интеллигентская бесхребетность и старые кастовые представления об офицерской чести, порядочности и т. п… и он обрекает себя влачить ярмо колчаковщины до самого ее позорного конца.
Основное достоинство романа «Два мира» — первого по времени советского романа — состоит в том, что в нем изображен подлинный горой новой эпохи, открытой Великим Октябрем, — революционный народ, его деятельные представители, организаторы его борьбы. Здесь В Зазубрин шел по пути, проложенному в русской литературе великим пролетарским писателем А М. Горьким, создавшим в своих произведениях яркую эпопею пробуждения народных масс к активной исторической жизни и нарастания в нашей стране социалистической революции Новаторская заслуга В Зазубрина была в том, что в молодой, только еще нарождавшейся советской литературе появилось произведение, посвященное народу, совершившему социалистическую революцию и борющемуся за утверждение своего, нового мира на родной земле.