Так, уже в четырнадцать, Робин начала гулять с мальчиками, пить и… всего понемногу. Она могла скатиться совсем низко, но ее спасла музыка.
От матери Робин достались светлые волосы и идеальный слух. В детстве она играла на пианино. В буйной молодости перешла на гитару. Основываясь на внутренних бурях, она начала писать песни. Стараясь заработать на пиво, пела их вместе с своими друзьями на улице и в переходах. И однажды их заметили. Пригласили сначала в одно кафе, потом в другое…Не мировая слава, но уже что-то. Для многих это было бы дорогой в пропасть. Для Робин – душевным лекарством. Да, она не пошла в колледж. Но ее жизнь имела смысл. Она хотела донести до людей свои мысли, эмоции, боль, тоску и редкие радости. И, поглощенная музыкой, она не заметила, что поисходит вокруг.
Весть о том, что у ее младшего брата в шестнадцать лет будет ребенок, была для Робин шоком. Она-то думала, что у золотого папиного мальчика точно все хорошо. Оказалось не так.
Робин плохо знала Мэгги – девушку Роя – но разделяла мнение отца о том, что становиться родителями так рано – это уже слишком! Между тем Рой и Мэгги поженились. Родился Дэйв. Робин собиралась со своей группой на гастроли, и тут мир вокруг разрушился. Брак Роя не продержался и года. Мэгги подала на развод. Еще через пару месяцев ее лишили родительских прав. Что-то с наркотиками. Робин точно не знала. Рой остался сыном один, но их отец хотел, чтобы Рой пошел учиться. Как крупный финансист он планировал передать дела сыну, а иметь в сыновьях домохозяина с ребенком он не собирался. И тут Робин сделала то, что, наверное, не должна была никогда делать. Глядя со стороны, она могла сказать, что ею руководило чувство вины перед братом. Вины за то, что она забыла о нем. За то, что они так мало времени проводили вместе. За то, что она, Робин, не смогла заменить Рою мать. И эта вина подсказала ей решение проблемы брата. Она отменила гастроли своей группы. Сказала отцу не нанимать маленькому Дэйву няни – «это ведь чужой человек». И на время обучения брата в колледже она взяла Дэйва себе.все это было временно. Лишь четыре года. Потом Рой заберет сына. Найдет ему маму. А Робин улетит на гастроли.
Сначала было тяжело – ведь у нее никогда не было детей – но все равно здорово. Рой часто приезжал. Робин навещали друзья из группы. Дэйв рос здоровым и крепким. Потом Рой закрутился в водовороте учебы. Друзья Робин сами не имели детей, и стали избегать ее, чтобы не слушать болтовню о малыше Дэйве. Но Робин полюбила мальчугана, и расстаться с ним был тяжело. Именно поэтому они с Роем решили не травмировать ребенка, когда ее брат закончил учебу. Бело решено, что до школы Дэйв еще поживет с тетей. Рою надо было устроиться в этом мире. И так все было кончено.
Когда Рой встал на ноги, он и Дэйв были чужими. Робин не могла бросить племянника, да и привыкла к домашней жизни, а от Мэгги не пришло ни единого письма.
Так общение отца и сына свелось к поздравлениям на праздники и редким выходным вместе, а Робин оказалась там, где она сейчас и была. В полной жопе. С чужим больным ребенком, депрессией и не возможностью изменить что-либо.
Она крепко сжала телефонную трубку. Почти набрала номер брата, а потом рассмеялась.
-А что я ему скажу? – пронеслось в ее голове, - «Привет! У сына, которого ты не знаешь, раздвоение личности!?» Глупо.
Робин повесила телефон и села обратно на диван.
В этот момент в комнату вошел Дэйв.
-Тетя, вы в порядке? – испуганно спросил он, увидев ее.
-Тебе надо сделать УЗИ мозга, - холодно сказала Робин.
Дэйв лишь кивнул:
-Если Вам станет от этого легче, то я согласен…
Почти всю дорогу в больницу Дэйв молчал. Робин понимала – он сердится на то, что она не верит ему. Но верить тут было нечему. Его фантазии всего лишь…
-А в моем мире вы были классной, - внезапно произнес Дэйв.