Напоследок потёршись о его ладонь, феникс улетел, а Итачи вошёл в дом, оставив за порогом сандалии. Хотя снаружи дом казался маленьким, на самом деле он был огромен — каждая комната была полна предметов и информации, нужной Итачи, и он прекрасно знал, где что искать. Поэтому сейчас он уверенно шёл мимо идентичных дверей, пока не добрался до цели.
Здесь было пыльно и пахло заброшенностью. Эта комната некогда существовала в реальности и принадлежала члену его клана, Учихе Обито. В отдалении, с первого этажа дома, доносились приглушённые рыдания бабушки мальчика, погибшего на войне.
— Итачи, — мягкий оклик вырвал его из мыслей тогда, отвлёк и сейчас, — не стоит задерживаться здесь.
Тогда он кивнул и стал помогать складывать вещи по коробкам и выносить из дома, а сейчас решительно задавил порыв сознания, начавшего визуализировать Шисуи. Воскрешая мёртвых в своём внутреннем мире, легко потеряться и остаться здесь навсегда — ошибка, которую, как Итачи знал, порой допускали его родичи, отчаявшиеся или поглощённые горем. Сам он ещё видел для себя смысл жить в реальности — от него ещё может быть польза.
Итачи сделал шаг вперёд, затем ещё один, внимательно глядя по сторонам. Комната была полна деталей, мелких вещиц: свитков, разбросанной как попало одежды, письменных принадлежностей и оружия, хаотично лежавших на полках и столе. Особое место здесь занимала фотография команды Жёлтой Молнии.
— Я не особенно знал его, но порой мы тренировались вместе, — вновь произнёс совсем рядом Шисуи — Итачи ощущал его присутствие, но не смел повернуться. — Хороший был парень, хоть и не слишком талантливый. Думаю, он мог бы многого добиться в полиции, стать её лицом, и Фугаку-сама наверняка был бы избавлен от теперешних проблем с отношением к ней деревенских.
— Разве? — тихо спросил Итачи.
Невесомая и вместе с тем отчётливо ощутимая рука опустилась на его плечо.
— Не знаю, что произошло в вашем будущем, — сказал Шисуи, и голос его был не юношеским, а таким, каким он мог быть теперь, останься Шисуи жив. — Я знал хорошего парня по имени Обито. И Минато-сама знал, и Какаши, и Рин. Я не оправдываю его, Итачи. Просто не забывай, что никто не рождается с руками в крови — сбиваются с пути намного позже. И всё же…
— Я знаю, что ты бы сказал, — перебил Итачи, закрывая глаза. — Всегда есть возможность вернуться на правильный путь. Поставил бы в пример меня самого.
— И Саске, и Мадару-саму, — Шисуи подошёл со спины и обнял его за шею, потрепал по волосам, как в шутку делал иногда прежде. От этого действия, рождённого воспоминанием, самоиллюзией, в душе разлилось опасное тепло. — Быть может, этот ход с маской — попытка Обито искупить вину?
— Я не имею права верить в это, Ши. Обито — наш враг, и анализ его действий не должен строиться на вещах, подобных тем, о которых ты сейчас говорил. Никаких скидок на то, что было когда-то.
— Но ведь зачем-то же ты пришёл сюда…
Эти слова всё ещё звучали в его голове, когда Итачи открыл глаза в реальности.
— Хотел бы я знать… — прошептал он.
— Чего? — Кисаме поднял голову от тарелки. Значит, сейчас около шести утра, раз с общей кухни принесли еду.
— Не обращай внимания, — Итачи сел на футоне и с силой провёл ладонями по лицу, приходя в себя. Ощущение Шисуи, веявшее из внутреннего мира, постепенно угасло, и только когда оно исчезло совсем, Итачи встал, сложил футон и собрал волосы в привычный хвост.
За его действиями вернувшийся к завтраку Кисаме наблюдал со скрытым вниманием. Когда Итачи сел напротив него за стол и придвинул к себе вторую тарелку, напарник спросил как бы невзначай:
— Всё думаете об Обито?
— Не могу не думать, — честно ответил Итачи, без особого желания, из необходимости берясь за палочки для еды.
Кисаме передёрнул плечами.
— Много думать вредно, Итачи-сан. Наше с вами дело маленькое: рубить врагов, пока не кончатся или пока Кумо не запросит мира. Если Обито вылезет, схлестнёмся и с ним.
— Ты ведь сможешь отследить, если он появится в зоне доступности?
— Если вылезет из Камуи — да.
На том разговор затух, и напарники доедали в молчании под шелест падающего снега на улице. Судя по всему, метель улеглась — это хорошо для боя.
За парусиновой стенкой раздались нарочно не приглушаемые шаги, а после знакомый голос:
— Итачи-сан, Кисаме-сан, это Шикамару. Можно?
— Заходи, — отозвался Итачи и вместе с напарником повернулся ко входу. — Что случилось, Шикамару-кун?
— Был у Какаши-сенсея, решил зайти, — прежде чем подойти ближе, Шикамару тёплым воздухом из палочки растопил снег, налипший на волосы и одежду. — Не знаю, связывался ли с вами Мадара-сама…
— Нет, — покачал головой Итачи и жестом предложил парню сесть. — Он и Хаширама-сама уже вернулись?
— Несколько часов назад, — ответил Шикамару, заняв место возле него. Теперь, вблизи, Итачи заметил, что он похудел, а под глазами залегли усталые тени. — На том острове они обнаружили храм, где, судя по всему, и базируются Зеро с приспешниками. Там же хранились сосуды с бидзю, захваченными Обито — их доставили в Аме к остальным. Сейчас к храму перенесён большой отряд, прочёсывающий периметр и готовящий засаду.
— Зеро не было в храме, когда пришли Первый и Мадара-сан?
— Ни Зеро, ни Обито. Зато была Кагуя, — Шикамару посмотрел на него с бессильным беспокойством. — Итачи-сан, она действительно захватила тело Хинаты.
Итачи на мгновение прикрыл глаза и мысленно вздохнул — жалел добрую девушку и беспокоился за друга.
— Мадара-сама сражался с ней, — продолжил тем временем Шикамару, — и, как он сам говорит, по чистой случайности активировал портал и забросил Кагую обратно в мир магов.
— Хороша случайность, — заметил Кисаме на грани серьёзности и шутки.
— В теперешнем военном положении для нас так лучше, — негромко произнёс Итачи, — однако не могу сказать того же в отношении наших товарищей, находящихся сейчас в мире волшебников.
— Думаете, тот отряд с ней не справится? — напарник скептично вскинул бровь.
— Ты недооцениваешь её силу, Кисаме.
— Скорее я хорошего мнения о способностях ребят в том отряде. Серьёзно, там же двое бывших Хокаге, Дейдара с Сасори, мелкий джинчурики, ваш братишка…
— Это существо породило Рикудо Сеннина. Управляло Джуби. Обладало Бьякуганом и додзюцу, сочетающим силы Риннегана и Шарингана.
Не став ввязываться в спор, Кисаме пожал плечами. Взяв пустые тарелки, он поднялся из-за стола.
«Прогуляюсь», — коротко сообщил он по мысленной связи. Итачи кивнул, давая понять, что принял информацию к сведению, и напарник вышел.
Они остались одни, и Итачи перевёл взгляд на Шикамару. Он хмуро смотрел в одну точку, наверняка что-то обдумывая, и нельзя было не почувствовать его напряжение и усталость. «Быть связным при главном штабе непросто», — подумал Учиха, ловя себя на сочувствии и желании как-то помочь. Шикамару — подающий надежды шиноби, полезный Альянсу, хороший стратег, делающий также успехи в освоении магии… Его ученик? Можно ведь так сказать? Итачи быстро моргнул. Многие говорят, что между наставником и учеником образуется прочная связь, однако он сам не познал этого ни в своей первой команде, ни после; для него самым близким к определению «наставник» человеком был Какаши, но это другое. Потому у Итачи не было для подобной ситуации готового шаблона поведения.
Что важнее, имеет ли он вовсе право быть для Шикамару кем-то большим, чем временный семпай, давший определённые знания?
«А ты сам этого хочешь? — вновь зазвучал в подсознании голос Шисуи. — Потому что парню это, кажется, нужно — он ведь пришёл к тебе сам».
Лёгкость, с которой в последние дни друг стал воскресать в его внутреннем мире, пугала. Итачи кашлянул.
— Шикамару-кун, как продвигается реабилитация твоей подруги, Ино?
— Она пришла в себя, спасибо Пятой и Карин, — Шикамару посмотрел на него удивлённо. Впрочем, недовольным вопросом о чём-то не рабочем, а личном он не выглядел, и это обнадёживало. — Она уже достаточно окрепла и помогала Мадаре-саме проверить его способ найти Кагую.