Аня
Это самые мучительные три минуты, что когда-либо были в моей жизни!
Так отчаянно гипнотизирую тест, что в глазах начинает двоиться!
Вглядываюсь в одну полоску, и вторая пока не спешит появляться… Смотрю на часы. Уже пять минут прошло, но второй полоски так и нет!
Так, надо почитать, может быть, я сделала что-то не так?
Дрожащими руками беру инструкцию и вглядываюсь в текст.
«Рекомендуем проводить тест утром»
Смотрю на часы. Одиннадцать вечера. Ладно, быть может, пока рано радоваться?
Сделаю ещё один утром.
Принимаю решение и ложусь в постель. Мне уже стало чуть лучше. Голова не так болит, да и не тошнит больше…
Измученное тело быстро проваливается в тяжёлый сон, а на утро я просыпаюсь уже когда солнце во всю светит в окно.
Смотрю на часы. Без пятнадцати одиннадцать. Надо же! Почти двенадцать часов проспала… Даже будильник не слышала…
Иду в ванну и снова делаю тест.
На этот раз он опять оказывается отрицательным.
Почти что чувствую облегчение. Меня уже не тошнит, но о еде думать неприятно, поэтому я игнорирую поднос с едой, что стоит возле кровати.
Быстро привожу себя в порядок и решительно направляюсь в сторону спальней Монстров. Пора покончить с этими недомолвками. Как бы ни было больно, я хочу поскорее отодрать этот пластырь! Нужно поскорее выяснить, что им известно и… тогда уже принимать окончательное решение.
Ненавижу себя за то, что просто не могу выкинуть их из головы, и постоянно вспоминаю те мгновения счастья, что были между нами… Так мучительно-сладко, что мне кажется, у меня больше никогда не будет ничего подобного.
Распахиваю дверь в спальню Тимура.
Постель застелена, но тут никого…
Ладно уже довольно поздно, наверное, он уже ушёл…
Идут дальше и останавливаюсь возле двери в спальню Димы. Помню, как спала тут в первую ночь, а потом он выставил меня за дверь голую. Качаю головой. Хотела бы я его ненавидеть, но… сердце болезненно ноет вовсе не от ненависти…
Дёргаю на себя ручку, и…
Постель разобрана. Тут явно спали. Одеяло лежит комком, и на подушке замечаю чью-то светловолосую голову. Набираюсь храбрости и уверенно шагаю вперёд.
— Дима, нам нужно поговорить…
Наклоняюсь, чтобы откинуть одеяло с его лица, и…
В кровати лежит вовсе не Дима. Там… спящая девушка. Это так самая Кристина, которую вчера в дом притащила его мать.
Кажется, на ней нет одежды.
Чёрт… к глазам подкатывают слёзы. Нет, это невыносимо!
Затыкаю рот ладонью, чтобы унять всхлип. Ноги сами несут меня обратно к двери. Выбегаю вперёд и несусь к лестнице. Как же мне осточертел этот дом! И все, кто в нём живёт, тоже!
Пробегаю пролёт лестницы. Глаза застилают слёзы… Значит, пока я мучаюсь от подозрений на беременность и пытаюсь пережить шок от чувств к предположительно родным братьям, один из них уже «идёт дальше»?!
Господи, как можно быть таким бесчувственным!?
Мотаю головой, не глядя перед собой. Спускаюсь вниз, и тут навстречу идёт мать Монстров.
— Дорогая, — внезапно она обращается ко мне елейным голосом. — Как твои дела? Уже позавтракала?
— Нет… — всхлипываю, чувствуя, как по одной щеке, всё же, стекает слезинка. — Я не хочу есть!
— Зря, очень даже зря, — женщина подходит ближе, делая вид, будто не замечает моего расстроенного вида.
Впервые вижу её такой довольной. Однако, улыбка совсем не вяжется с её холодными змеиными глазами.
— Я заметила, что вчера вечером ты куда-то ездила? — София Захаровна продолжает вглядываться в моё лицо.
— Да, — пожимаю плечами, желая поскорее от неё отделаться. — Небольшое недомогание, ничего страшного.
— О, уверена, это просто стресс. Скоро всё пройдёт, — она протягивает руку и участливо хлопает меня по плечу.
От её доброжелательности мне ещё более жутко, чем от открытой враждебности, с которой она обращалась ко мне раньше.
— Извините, мне нужно идти… — шепчу в ответ, идя к двери.
— Правда? Уже? А как же завтрак?
— Потом, — быстро подхожу к двери и открываю её, выходя на улицу. Солнце уже высоко в небе. В воздухе приятно пахнет какими-то цветами…
Делаю несколько глубоких вдохов и пытаюсь привести мысли в порядок.
Понятия не имею, что мне делать дальше…
Глава 59
Дима
Вчерашний вечер
Лапуля смотрит на меня заплаканными глазами и свирепо цедит сквозь зубы:
— Ненавижу!
Внутри всё неприятно сжимается, но я терплю, понимая, что всё это у лучшему. Пусть лучше ненавидит, чем узнает правду. Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы этого никогда не произошло…