— Только скажи, командир. У меня к «долговцам» старый счет имеется.
Люди вокруг одобрительно зашумели. Бой на ножах — всегда отличное зрелище, а уж если у противника в силу каких-либо причин шансов меньше — что ж, это только добавит радости от предвкушения победы «Свободы» над «Долгом».
Хук колебался недолго. Было бы досадно потерять даже раненым такого опытного разведчика, как Лайт, но «долговец» был сильно изувечен, а людям требовалась психологическая встряска, чтобы назавтра не думать о случившихся потерях, а спокойно пойти и выполнить все, что потребуется.
— Слушай меня, «долговец», — сказал Хук пленнику. — Вот тебе враг. Вместо ножа у тебя есть твои кулаки. Убьешь нашего человека — можешь убираться. Ловить тебя ночью мы не станем. Если повезет — найдешь своих и спасешь свою жизнь. Согласен?
Вместо ответа «долговец» с трудом наклонился и коснулся руками земли. Потом разогнулся и рывком развел руки в стороны. Сталкеры начали расходиться в стороны, образуя круг: было очевидно, что «долговец» разминается перед боем. Кто-то подбросил сушняка во второй костер и скоро площадка в центре лагеря, где сутки назад бушевал кровосос, оказалась хорошо освещена. Хук едва заметно качнул головой понятливому Гансу и тот поудобнее перехватил автомат: разумеется, никто никуда пленника отпускать не собирался ни при каком исходе боя.
— Эй, уйдите с дороги! — скомандовал Хук. — Смотри, «долговец», твой путь к свободе загораживает только один сталкер из «Свободы».
«Долговец» тяжело развернулся, внимательно осмотрел противника и черноту стены леса за его спиной, а затем сделал несколько медленных шагов в сторону Лайта. Но тот уже и сам нетерпеливо двигался ему навстречу. Лишь в тот момент, когда между противниками оставалось не больше трех метров, «долговец» словно проснулся. Он немного сгорбился, сжал левую руку в кулак, а ребром правой ладони несколько раз резко провел по воздуху, словно имитируя режущий удар. Ноги его согнулись в коленях, шаг стал легкий, даже какой-то танцующий.
Лайт сделал несколько пробных выпадов и закружил вокруг «долговца», изучая его стойку и манеру двигаться. Уже через несколько секунд он сделал первый выпад, но пленник лишь качнулся назад, уходя от удара. Следующий выпад мог порезать «долговцу» ногу, но он успел убрать ее назад, долю секунды нависая над противником, словно готовясь упасть на него. Правда, мгновением позже он извернулся, успел убрать из-под широкого маха лезвием руку, и тут же снова набрал дистанцию. Люди Карася принялись подбадривать Лайта советами, чем моментально разозлили его.
— Заткнитесь, вы! — заорал он, потрясая ножом. — Без ваших советов ублюдка порежу!
«Долговец» с презрительной усмешкой смотрел на сгрудившуюся вокруг толпу.
Лайт сменил тактику. Теперь он просто наступал на «долговца», стараясь не дать тому уклониться от боя. Делая короткие прямые выпады ножом, словно шпагой, он вынуждал противника отходить к стене огня, в которую превратился раскочегаренный костер.
— Ну, когда ж ты драться будешь? — весело спрашивал Лайт, нанося колящие и режущие удары, но «долговец» лишь продолжал свой нелепый танец, раз за разом уходя от ударов и даже не пытаясь атаковать.
Жар от огня ощутимо припекал «долговцу» спину, и отступать было уже некуда. Толпа притихла, предвкушая неизбежную развязку. «Долговец» оглянулся и в его глазах на миг отразилось неистовое пламя костра. Но видел молодой снайпер совсем другой огонь. Тот, что жадно доедал сухое дерево над могильным курганом из трупов зверей.
Когда «долговец» снова повернулся к противнику, взгляд его не выражал ровным счетом ничего. Но «свободнику» показалось, что противник наконец испугался.
— Зассал, что ли? — выкрикнул Лайт, чертя лезвием обманный финт. — Зассал?!
Внезапно он сделал длинный выпад, стараясь порезать бедро противника. Но «должник», вместо того, чтобы отпрыгнуть назад и получить серьезную рану, подставил под удар левую руку, не обращая внимание на лезвие, вышедшее с тыльной стороны ладони, коротко ударил Лайта правой рукой в горло, потом таким же резким ударом ноги подбил ему голень и уронил на колени, а потом выкрутил нож из ослабевших пальцев, вырвал лезвие из своей ладони и со всей силы вонзил нож куда-то в район ключицы Лайта.
На бесконечно долгую секунду оба противника замерли, демонстрируя самый драматический стоп-кадр завершенного боя. Потом «долговец» вырвал нож из падающего тела и впервые подал голос:
— Зассал.
Несколько секунд на поляне царила потрясенная тишина. Лайт захрипел, забился в предсмертных судорогах, а по толпе прокатился дружный вздох.