Сразу объяснюсь о моём к нему отношении, сам по себе предмет неплох ЖИ-ШИ всё такое, но! Кто бы мог подумать и тут сыграл преподаватель, у нас с ней взаимная «Любовь», она меня теснит вниз к плинтусу всем чем можно, а я шлю её куда подальше, в уме… Помню как минимум два таких ярких момента.
Первый, это был пересказ произведения Ивана Тургенева «Бирюк», от своего лица. Вышел я к доске забитый и напуганный, так как передо мной ребята выступали не на лучшие баллы, и начал вещать всей своей харизмой, всей, оказывается, половиной единицы или около того. Сказал несколько слов, после чего сел красный и расстроенный. Что сказал? «Была зима, за окном сверкала молния» — Сказал я и был прерван учительницей. «Чему вас только на географии учат. Зимой не бывает молнии, садись два.» — Сказала, как отрезала, моя палачиха. Это я сейчас знаю, что молния зимой ещё как бывает, особенно в центральных областях великой державы, а тогда…
А второй был добивающий и дающий понять, что жизни мне с ней не будет. Диктант, единственная ошибка в слове Правильно, написал тогда ПравЕльно, после проверки обнаруживается, что такая же ошибка была и у моего друга, который в итоге получил 5-, поэтому я даже тетрадь открывать не стал, а когда открыл… Истерический смех и осознание ситуации… «4+ Молодец!» Красная надпись красной ручкой поставила точку в дальнейшем сосуществовании. Постебалась надо мной знатно, какой прок мне от плюсика, если в журнал шло 4 или 5? Правильно, никакого.
На первом уроке схлопотал тройку, так как на самостоятельной работе я прогулял целых четыре слова, а это двадцать или сорок ошибок и со спокойной совестью ушёл на перемену, пить кофе. Не знаю, кто придумал поставить автомат с кофе, чаем, шоколадом и т. д., но перед этим человеком снимаю шляпу. И именно тогда, когда я предавался благостному времяпрепровождению, ко мне подошёл Федя.
— Здаров! — Обменялись мы рукопожатием, если так можно назвать то подергивание моей правой кисти, держащей пластиковый стаканчик с кипятком. — Ты как? В норме? Голова не трещит?
— Трещит, но не голова, нервы, а голова кроет вдогонку всех окружающий матом, параллельно с этим придумывает Глебу способ казни.
— Ого, и что решила голова? — С неподдельным интересом спросил мой интервьюер.
— Пока что мозг разделился во мнениях. Правое полушарие считает, что нужно четвертовать под покровом ночи, перед этим разукрасив коней фосфором, чтобы с фанфарами и кровякой, а левое говорит, что нужно посадить его на электрический стул, который запитаем от батареек. Ты только представь, сколько времени понадобиться, чтобы зажарить его батарейками!
Ответом мне был дикий хохот, привлекший внимание округи, ненадолго, на минуту без хвостика.
— Хех, хех… — Стараясь то ли отдышаться, то ли отсмеяться, а может всё и сразу, выдохнул мой ржущий конь. — Как я пропустил в тебе эту черту… Хох… Кстати, я тут поговорил с парнями, и та подстава действительно, как ты уже догадался, его рук дело.
— И только это говорят? — С нескрываемым любопытством спросил я.
— Ну… в основном просто респектовали, говорили, что кто-то даже на тебя поставил в середине боя, жаль что проиграл, но бой все оценили. А ещё тебя приглашали туснуть завтра.
— Очередное мочилово?
— Но-но! Вот это будет культурное мероприятие… — Помолчал, почесал голову и продолжил. — Насколько может быть культурным официальный бой без правил на ринге.
— Пойду, почему нет.
Сказать, что Федька прифигел ничего не сказать. Он был в шоке от моих слов, на его лице куролесила такая палитра эмоций, что даже если бы я приказал системе проанализировать их, она бы что-то да не заметила.
— Космос земле, как слышно, почему вы не выходите на связь?
— Ты сейчас это серьёзно? — Неверяще дрожащим голосом спросил Федор.
— Вполне. А, кстати, этот хм… харизматичный юноша, что подговорил несколько человек, тоже пойдёт?
— Думаю да.
— Жаль, ну и шут с ним.
*Ззззыынь*
— По машинам! — Вскрикнул Федя, и мы направились каждый в свой класс.
Кроме запоминающегося утра день ничем особенным не выделился, если не учитывать, своеобразный интерес к моей персоне всяких весьма противоречивых личностей из общества кулака и сигареты, раньше бы их назвали гопниками, раньше, то есть во времена, когда я ещё был только в планах. Нынче это движение крайне непопулярно, собственно не удивлён, правоохранительные органы бдят и стараются никого не обделить своим вниманием. Сейчас в моде крысы и мелкие кражи.