У брата не было и шанса оспорить волю мамы. Не в текущий момент. Но что-то мне подсказывает, что от меня он не отстанет. Узнает имя обидчика и смоет мой позор чужой кровью.
Когда за братом закрылась дверь, мама встала с кресла и спокойно обошла меня по кругу, прощупывая даром целителя.
— Я так и знала, что твое бунтарство кончится этим, — вновь хлестко и холодно начала она разговор. — Как давно ЭТО случилось?
— Минут десять назад, — созналась я, не поднимая головы. Я не видела сейчас смысла в извинениях. Раньше нужно было думать, и головой. До того, как стала позором рода!
— Тогда я смогу тебе помочь, но отныне ты будешь думать, перед кем стоит раздвигать ноги, — под ее словами я согнулась еще сильнее, за что получила выговор. — Выпрямилась! Помни, кто ты от рождения!
— Но он же будет знать… — выполнив команду, я подняла голову, посмотрев маме прямо в глаза.
— Это моя проблема, — отмахнулась она и взяв меня за руку, подвела к дивану.
Усадив на него, мама задрала мои юбки и приложила ладонь к промежности:
— Ты должна знать, что в редких случаях мы, целители, можем исправить последствия такого насилия. Важным фактором является время и еще парочка обстоятельств. На твое счастье, тебе я еще смогу помочь. Но стоило ему завершить процесс и оставить тебя при себе еще на час, последствия были бы необратимыми.
Я кивнула, не мешая мамочке спасать меня и весь наш род от позора, от шепотков и смеха за спиной. Девушка должна быть чистой до своей ночи с супругом. Иначе она не заслуживает доброго слова!
— Любой целитель подтвердит твою чистоту. Надеюсь, ты ничего там, в его комнате, не оставила?
— Стерла даже кровь с него, — созналась я.
— Правильно, девочка моя. Будь волчицей всегда отныне! Попала в капкан — отгрызи себе лапу! — наставительным тоном с нотками заботы произнесла она. — Завтра ты переведешся в академию целительства и никогда не вспомнишь, что потеряла зря два года на эту свою блажь!
— Да, мама, — вновь проявила покорность я.
Я стану самой настоящей волчицей. Никому не позволю загнать себя в клетку! Вывернусь наизнанку, стану другой. Сегодня послушная и милая Эльза умерла. Ее убили, заманив в ловушку, используя доверчивость и первые чувствами к мужчине.
Закончив лечение, мама встала и обняла меня.
— Маленькая моя, — прошептала она мне на ухо. — Спасибо за доверие, девочка моя. Спасибо, что пришла ко мне. Я всегда буду на твоей стороне. Помни это. Мы с твоим братом на твоей стороне! Что бы не случилось, твоя жизнь дня меня бесценна. Она стоит куда дороже, чем все сокровища мира…
— Спасибо, мамочка, — всхлипнув я уткнулась в ее плечо.
Я знала, почему она так расчувствовалась. В высшем свете, в подобной моей ситуации, девушки, потерявшие чистоту, обрывали свою жизнь. А я не стала. Я пришла домой.
В дверь поскреблись и мама разрешила войти. Ириден присоединился к нам, обняв нас, поочередно поцеловав в макушки. Мы с мамой плакали, а брат шептал, что станет нашей защитой и опорой. Просил у меня прощение за то, что не уберег меня. А у меня стоял ком в горле.
Неужели я настолько была слепа, что не поняла, кто в этом мире самый близкий и родной для меня? Зачем я отталкивала маму, обвиняя ее в смерти отца? Почему не верила брату, когда он говорил не связываться с Орго? Почувствовала себя взрослой?! Вот теперь увидела всю свою самостоятельность, чуть не став женой мерзавца!
— Все, детки мои! — произнесла мама, превращаясь обратно в графиню. — Мне нужно еще кое-то сделать. А вы отправляйтесь спать!
Отпустив меня, брат стер пальцами мои слезы и улыбнулся.
— Я приказал наполнить тебе горячую ванну. А платье выкинь за дверь комнаты. Я его сожгу!
— Правильно! Заберешь эту тряпку и мне принеси. В подвал. Там мы его вместе спалим. Ритуально! — согласилась графиня Ранев. — Потом я напишу запрос на твое принятие на учебу. Будет сложно, Эльза, но ты обязана справиться!
— Не сомневайся во мне, мама. Я не подведу тебя больше!
Я была предельно серьезна, произнося слова, превращая их в клятву для самой себя. Более я не совершу ошибку, допустив к себе недостойного мужчину. Не стану верить его словам, не подкрепленными поступками. А учеба… с ней я справлюсь, даже если придется не спать сутками и неделями!
Поднимаясь в комнату вместе с братом, я вспоминала, куда закинула книги по основам целительства. А ведь мама просила меня поступить в академию, продолжая традицию ее рода. Все женщины семьи Кенверской были превосходными целителями, спасавшими жизни сотнями. Они не смотрели на то, кто перед ними — аристократ или простой крестьянин, падшая женщина или прославленный воин. Если помощь требовалась, они ее оказывали всем вокруг. «Не нам судить…» — говорила бабушка, поглаживая меня по голове, когда я заваливала ее своими наивными «почему». Вот и я теперь буду верна семье, принявшей меня обратно, после нескольких лет постоянных ссор и потока несправедливых упреков!