К Джасимуддину нередко обращаются люди с куда более утилитарными просьбами. Так, например, к нему как-то пришел цыган, знаменитый исполнитель народных песен, который потерял передние зубы. Джасимуддин помог ему вставить искусственные зубы, и цыган снова мог петь свои песни. Не раз Джасимуддин приглашал его вместе с сыновьями, чтобы тот продемонстрировал нам свое искусство. Цыган садился на соломенную рогожку, клал на колени продолговатый бубен и запевал. Ребята подпевали ему, сопровождая свое пение танцевальными движениями.
У Джасимуддина не сильный голос, но он любит петь. Он доказал мне, что может участвовать в состязаниях народных деревенских поэтов, поэтических турнирах — каби-ганах. Как правило, в них принимают участие два человека, которые в стихах задают друг другу сложные вопросы. Соперник сначала тоже в стихах должен ответить на заданный вопрос, а потом задать свой вопрос. Все это подается в форме речитативов и песен, а Джасимуддин, как оказалось, может, импровизируя, сочинять очень неплохие стихи.
Джасимуддина никак нельзя упрекнуть в том, что он утратил связь с простыми людьми и народными традициями. Он остался тем, о ком в Бенгалии говорят: «человек земли» — поэтом, который хорошо понимает крестьян.
Несколько лет назад он организовал в Дакке небольшой оркестр, состоящий из молодых певцов и музыкантов. Их инструменты — традиционный бубен и переносная гармоника. На ней играют, сидя на земле, правой рукой нажимая на клавиши, а левой — раздувая мехи. Этот оркестр часто сопровождает Джасимуддина во время его поездок по деревням. Он исполняет песни Джасимуддина, написанные специально для оркестра. Среди них есть и такие, которые написаны по поводу различных событий — о борьбе с малярией, значении гигиены, повышении грамотности и т. д. Встречаются и необычайно остроумные «частушки», пользующиеся, как я в этом убедился, большой популярностью среди крестьян. В них высмеиваются и деревенский ростовщик и сумасбродный «святой человек», который лишь молится, в то время как дети у него умирают от голода, глупый чиновник и бородатый имам, который наизусть цитирует Коран, но фактически безграмотен.
Джасимуддин не только крупный писатель, он занимается также большой организационной деятельностью. Он является одним из инициаторов создания в январе 1959 г. Союза пакистанских писателей (Гильдии писателей Пакистана), призванного защищать интересы поэтов, прозаиков и драматургов Западного и Восточного Пакистана и способствовать созданию «атмосферы, благоприятной для появления литературных произведений высокого художественного уровня».
Во время подготовительной конференции, на которой был учрежден Союз писателей, Джасимуддин выступил с пламенной речью, разоблачавшей условия, в которых жили пакистанские писатели. Он характеризовал свою речь как «перечень страданий и мук писателей Восточного Пакистана в прошлом десятилетии».
История Пакистана в минувшем десятилетии (1947–1957) представляет собой процесс постоянного обнищания масс и увеличения числа эксплуататоров. Бедные становятся все более бедными, эксплуататоры — все более богатыми и влиятельными. Так говорил Джасимуддин во время своего выступления и на многочисленных фактах доказал, что к бедным, которые становятся все более бедными, относятся пакистанские писатели и поэты. Практически ни один из них не может прокормить себя своим литературным трудом, не говоря уже о многочисленной семье. И лишь писатель, у которого есть состояние, может позволить себе роскошь отдавать все свое время творчеству. Один из самых талантливых восточнобенгальских новеллистов Фазлул Хак, полный оптимизма и жизненной энергии, несколько лет назад покончил с собой. Причина самоубийства — нищета и презрительное к нему отношение. Десятки других писателей или совсем бросают литературную деятельность, или занимаются ею лишь время от времени.
Одно из самых серьезных препятствий, стоящих перед писателями, это отсутствие возможности публиковаться. Все издательства в Восточном Пакистане, которые печатают произведения на бенгальском языке, находятся в частных руках. Ни один из издателей не брезгует любой возможностью заработать на каждой книге. Издатели не принимают рукопись до тех пор, пока автор не продаст им ее вместе с правом дальнейших переизданий и переводов. Стоимость литературного труда чрезвычайно низка. Один мой знакомый писатель получил за роман размером в несколько сот страниц четыреста рупий, и то лишь потому, что этот автор уже известен в стране, и издатель, принимая его рукопись, не многим рисковал. Начинающий писатель, как правило, за свою первую книгу ничего не получает. Он может считать большим успехом самый факт, что кто-то принял его рукопись к публикации, потому что благодаря этому получит известность его имя. Журналов, в которых могли бы опубликовать свои работы молодые авторы, чрезвычайно мало, а если чье-либо произведение завоевало признание и переиздано, то автор за переиздание не получает ни копейки.