Они умудрились включить в марионеточное правительство как минимум две партии, которые, разрывая друг друга на куски, в то же самое время стремились добиться расположения и защиты у самих заговорщиков, и благодаря этому соперничеству все более и более передавали власть в руки серых кардиналов.
Бывает, государственные министры полностью отстраняются от всех своих коллег, отказываются принимать их точку зрения, пресекают и открыто противостоят их усилиям. Однако их не освобождают от должности. Вместо того, чтобы проявить неудовольствие, двор осыпает их ласками и наградами, ибо они делают именно то, чего от них ожидают; то, чего ожидают от всех государственных служащих. Тем самым они помогают сохранить видимость работы администрации и в то же время поддерживают ее максимально слабой и разобщенной.
Однако не стоит ошибаться или считать, будто такие люди могут что-то сделать, если перейдут в оппозицию ко двору. Убедив администрацию в том, что она не имеет значения, они в том же самом убеждают и себя самих. Им никогда не удавалось настоять на своем. И они, и все остальные должны быть довольны тем, что ни должности, ни авторитет, ни собственность, ни способности, красноречие, ум, навыки или политические союзы не имеют никакого значения, зато чистого влияния двора, лишенного всякой поддержки и управы, более чем достаточно для воплощения всех его целей.
Заговорщики редко уничтожали враждебные им связи собственными руками. Они находили авторитетного в партии человека. Старались ввести его в заблуждение своими уловками, подталкивая его сначала к недоверию своим друзьям, а затем к разрыву с ними. Среди его друзей они точно так же поселяли подобную подозрительность к нему самому. Так что в создавшейся атмосфере страха и сомнения он смог стать инструментом внедрения желаемых ими перемен. После чего они неизменно избавлялись и от него, помещая на его место того, кому он доверял больше всего и кто теперь вел за собой большую часть его прежних сторонников.
Так, будучи отторгнутым от прошлых своих связей, он вскоре вынужден был совершить ужасный акт чудовищной личной враждебности к бывшим соратникам (например, лишить своего друга его родового имения), с помощью чего заговорщики хотели лишить стороны возможности объединиться. По правде говоря, они оказались столь изобретательны, что люди куда сильнее возненавидели не их – кукловодов, а их послушные инструменты.
Усиливая своих друзей, они применяли тот же метод, что и при устранении врагов: используя тех, кто не был членом заговора. С целью повысить в должности или увеличить доход своих друзей они обычно действовали так, чтобы соответствующая рекомендация исходила от марионеточного министерства; однако подобные рекомендации могли быть приняты за проявление доверия со стороны министров и тем самым служить их усилению. Дабы избежать такого поворота событий, продвигаемые данным образом персоны повсюду должны были постоянно твердить, что они ничем не обязаны действующей администрации, что они получили желаемое иными методами и что они совершенно свободны и независимы.
Когда клика заговорщиков хотела нажиться или отомстить, они выбирали для этого дела таких людей, чьим привычкам, друзьям, принципам и заявлениям подобные дела были открыто противны. Тем самым одновременно делая своих подчиненных более отвратительными и потому более зависимыми, а заодно не давая людям возможности довериться любым частным связям или политическим принципам.