О-са-му.
***
Идиот.
Беспросветно тупой.
У Катсуро кончается словарный запас.
Перестрелка? Круто. Да. Но не тогда, когда они надеялись на пустое здание. Просто сегодня они очень торопились, и так получилось, что информации было мало.
«С богом. » – Думали они. Да. Конечно.
Это было наивно.
Очень.
И сейчас, когда последний охранник этого склада благополучно помер, Катсуро смотрит на Дазая, стоящего на коленях чуть поодаль. Глаза он зажмурил, и руки судорожно сжимают левый бок, куда попал выстрел одного из нападающих. Аоки прячет пистолет в кобуру и в два шага оказывается рядом. Сквозь белую рубашку проглядывает красное пятно, которое хоть и скрыто под ладонями, но заметно расширяется.
Чертяга в бинтах поймал пулю.
– Ключи в кабинете на втором этаже, списки там же. Давай за ними, оставаться незачем.
Ого, он даже шутить перестал.
Катсуро щёлкает гениальными мыслями, быстро отправляется за нужными вещами и возвращается, наблюдая за стоящим у стены Дазаем с дрожащими коленями. Быстро закидывает его руку себе через шею на плечо, держа под мышкой серые папки, и осторожно выводит к выходу. Машина далеко, до неё метров триста.
Осаму сцепляет зубы и только охает, но комментариев происходящему не даёт. Катсуро мечется в тревоге, взвешивая варианты подогнать машину или притащить к ней напарника, и соглашается со вторым. Оставлять его одного сейчас – не лучшая идея. Бинтованная голова опускается на плечо, Аоки хочет её скинуть, но останавливается. Тащить придётся на спине.
– Осаму, руками держись, – выражать способ переноса не приходиться в слух, шатен послушно залезает на чужую спину и шипит на ухо. Папки вручаются ему в лапы.
Идти недалеко, и не так тяжко, как предполагалось – Дазай не такой уж и тяжёлый. Острый подбородок покоиться на левом плече, шумно выдыхая через рот, мягкие (Катсуро долго удивлялся) локоны щекочут ухо и шею. Грудь у раненого совсем ослабла, дышит, как умирающая псина – тяжело, рывками, трясётся, но вот грудная клетка почти неподвижна.
– Только давай тут коньки не отбрось, мне оправдание лень придумывать.
– Ты сама заботливость.
– Просто говори со мной. Мы успеем, до штаба не далеко.
– Я не хочу говорить.
– Осаму.
– Бочок болит.
– Тебе пуля туда прилетела. Конечно болит. Терпи.
– Ты такой злой, – глаза у Дазая закрываются, рот расплывается в улыбке.
– Терпи я сказал, зараза.
Катсуро издалека открывает машину пультом, открывает дверь на заднее сиденье и опускает Осаму, который чуть не падает на асфальт. Дрожащие от нервов и спешки руки подхватывают его и садят в тёмный салон, на несколько секунд крепко сжимая руку. Помереть он точно сейчас не может. Но спешить нужно, мало ли чего он там заработает. Ныть потом будет. А Катсуро этого не хочет.
К штабу Катсуро спешит. Превышает скорость (на дорогах никого нет), срезает знакомыми переулками и наконец-то выезжает в город. Совсем близко. Всё это время не переставая болтает с Дазаем, заставляя отвечать, проверяя, в сознании ли он. А когда в следующий раз берёт его на спину, готовясь сносить чёрный вход и бежать на второй этаж к нужным мед. отделением, слышит тихий шёпот:
– Не уходи, пожалуйста.
Осаму не получит ответ. Он и не нужен, на самом деле.
***
О-са-му. Ага. Сама краса.
Дьявол.
Комментарий к Экстра. Дазай и Катсуро
Вы не ждали, а мы припёрлися :D
Собственно. Одна из двух тех самых частей.
Б: Тех самых?.. Ааа, тех сааамых…
А: Да, именно. И благодарим Беточку от всей души. Она умница, что такую главу забабахала)
========== Экстра. Сакуноске Ода ==========
После тяжёлого дня приятнее всего возвращаться домой. А дома принять ванну, расслабиться, позабыть о том, что завтра ещё один рабочий день.
Сегодня было почему-то тяжелее даже той же операции с Катсуро. Не смотря на спокойные времена, сил хватало только чтоб уверенным шагом дойти до дома. Даже после той утомительной операции он сумел с Дазаем и Чуей — того явно в бар затащили насильно — отметить их победу.
— Наконец вернулся. Я заждалась тебя, — женский шёпот вблизи нисколько не напугал его. Любимая жена вышла его встречать, — дети спят.
— Хорошо. Как вы без меня? — устало спросил Ода, после чего Кас обняла его, тычась носом в шею.
— Справляемся. Может, возьмёшь отпуск хотя бы на месяц? А то пропадаешь на своих заданиях, нам времени почти не уделяешь, — начала жаловаться Касуми, повиснув на муже, — не подумай, что я ревную, просто мы с тобой только по вечерам пересекаемся, хорошо вообще, что хоть в нашей квартире. Это, конечно, лучше, чем ситуация с Тсу, но всё равно! Я хочу почаще с тобой видится. И дети тоже, они скучают. Ну, или отпуск даже на два месяца. Съездим вместе куда-то, только чур Дазаю не шу-шу. И телефон отключим, чтоб он забеспокоился. Заодно отомщу ему.
— Хорошо, так и сделаем, — согласился Ода, беря жену на руки и идя вместе с ней в спальню. К чёрту ужин, он потом может перекусить.
— Никому не скажем. Пусть думают, куда мы пропали. Кстати, куда поедем? Может, я посоветуюсь с Тсу, вдруг она подскажет что-то дельное? А ещё у неё есть знакомая, работающая в турфирме. Как тебе идея? — продолжила свой монолог Касуми, уже успев пристроиться на груди мужчины. Она довольно прикрыла глаза, и с улыбкой продолжила бормотать нечто неразборчивое.
Но было очевидно, что девушка продолжила рассказывать о поездке. С её подругой действительно можно было бы посоветоваться после всех тех рассказов. Может и вправду подскажет что-то подходящее.
Но сначала нужно взять отпуск, а перед этим уложить жену спать. За сегодня она тоже устала, не меньше него.
В спальне Ода уложил Касуми на кровать и хотел сразу уйти, но жена была иного мнения. Она не отпускала его, утягивая за собой в постель. А против её желания мужчина был не в силах идти. Потому, еле уговорив её, что он только помоет руки и переоденется, Ода уходит в ванную.
Там он проводит чуть меньше минуты, после чего скорым шагом заходит на кухню и сразу находит на столе готовый и, наверняка, остывший ужин. Проигнорировав это, мафиози заглянул в холодильник, дабы чем-то перекусить на ночь глядя. Там находятся, будто заранее приготовленные, бутерброды. Может Кас и создавала впечатление беззащитной и тугодумной девушки, но всё было далеко не так. Если она захочет, встанет за своих горой, даже не думая о последствиях, и обязательно что-нибудь придумает, если того требует ситуация. Или же ей просто захочется.
Быстро съев один из бутербродов (всё же тот, кто их придумал — великий человек), Ода возвратился в спальню. И там застал нагло задремавшую Касуми. Его жена была порой настолько коварна, что словами не передать. Но он своё слово держал, потому быстро разделся и залез в постель. Девушка сразу подползла к нему и обняла, тем самым давая понять, что больше его никуда не отпустят. Разве что утром, после долгих уговоров, его суровым взглядом сопроводят до входной двери, на работу к Огаю, взять отпуск. А потом эта хитрюга вновь уляжется спать и придётся ей звонить, дабы она не продрыхла начало своей смены. Зато вечером, после того, как Ода отработает свой последний день, у них будет семейный ужин. Долгожданный, впервые за долгое время.
В том, что Мори без вопросов отпустит его в отпуск, не было ни доли сомнения. Он был одним из немногих людей, кто в курсе всего происходящего, так что, всё понимая и зная, пойдёт на встречу. Тем более, до этого Ода не брал ни единого выходного. И часто разнимал Катсуро и Дазая, когда те были готовы всадить друг другу пулю в голову.
— Слушай, когда ты наконец уйдёшь из мафии? Ты же так хотел стать писателем, — сонно бурчит Касуми, вновь уткнувшись в его грудь. И нагло пристроившись на его части кровати, будто это норма. На самом деле, это и вправду норма.
Что на это ответить жене Ода не знает, потому молчит. Прижимает к себе, стараясь защитить от невидимой опасности скорее на инстинкте, чем на сознательном уровне. Девушка вздыхает, улавливая настроение мужа, поэтому не навязывается с вопросом. И очень быстро засыпает, едва слышно сопя носом. Это достаточно мило, а ещё волшебным образом помогает уснуть. Поэтому вскоре засыпает и Ода. Всё же, каким бы день ни был, заканчивается он довольно приятно.