─ Может, тебе вернуться к деду в Гардарику? ─ неожиданно спросил Батура, которого рассказ Рюрика сильно взволновал.
─ Если и возвращаться, то только к братьям, в Бьярму! ─ произнёс Рюрик, думая о чём-то своём. ─ Там есть проход по реке Неве в озеро Нево, по которому наладились плавать арабы. Братья там поставили таможню и теперь берут дань со всех проплывающих по реке арабов. К ним есть резон ехать!
Впервые после того, что произошло, Рюрик улыбнулся.
─ Похоже, к Рюрику возвращается жизнь! ─напомнил о себе внутренний голос Батуры.
Батура лишь усмехнулся, подтверждая пришедшую мысль.
─ А что ты знаешь о землях и людях Гардарики? ─ неожиданно спросил Рюрика Батура, чтобы отогнать его от грустных мыслей, связанных с Дорестадтом.
─ Тамошние народы называют себя суоми, чудь, весь, лепты, словены, а также общим словом – «руотси» или «руссы». Они говорят на мягком и понятном языке. Я его знал ещё с детства. ─ в глазах Рюрика появился блеск. ─ Они не любят море, но любят свои полноводные реки и озёра, строят очень хорошие лодки, называя их ладьями. Они делают самый лучший мёд и не любят покидать свои дома, поступая лишь так, когда отправляются торговать куда-то.
Батура улыбался словам Рюрика, сравнивая их со своими родственниками и находя много общего.
─ Они верят в своих богов, которых много, и благодарят их за жизнь. Они не рабы их, как это делают греки или франки. Поэтому у них нет высоких каменных церквей, наполненных золотом и серебром, но много столбов с изображением своих богов. А особенно хороши у них женщины: они не такие высокие, как здесь и на севере у викингов, но крутобёдрые, белокожие и большеголовые со светло-русыми волосами. Леса россов полны зверем с блестящим шелковистым мехом, который не выцветает, не редеет от времени, сколько его не носи. У них льняная одежда, в которой тепло в холодное время и прохладно в жару. А ещё россы делают крепкие канаты, на которых таскают свои ладьи через перекаты из одной реки в другую.
Батура уже открыто улыбался услышанному.
─ Ну, так поедем туда, где тебе хорошо! Чего ждать? Итак Дорестадт теперь погибнет от воды! ─ невольно вырвалось из уст Батуры. И он понял, что именно теперь можно сказать Рюрику самое главное. ─ Меня ведь к тебе твой дед направил, чтобы сказать тебе слова «Пора вернуться домой ко мне!»
─ И как он там? ─ брови Рюрика немного поднялись, а веки слегка сузились, показывая неподдельный интерес.
─ Как. Как. ─ заворчал было Батура, да вовремя опомнился. ─ Раз зовёт тебя к себе, значит дело плохо. Всё одно, Рагнар Лодброк тебе не даст теперь покою!
И брови Рюрика немного свелись вместе, а внешние углы губ опустились. Вздохнув, он согласился с его словами, и покачал головой.
4.
На пути домой
Ладья Рюрика, которая стояла на деревянных подставках без парусов и мачты вдали от крепости на лесной опушке и поэтому не была замечена викингами, оказалась вполне пригодной для плавания после того, как была просмолена Рюриком и очищена от грязи, которая накопилась вместе с прибывшей водой. Желающих плыть на ней оказалось не так уж много: Рюрик, Батура, десятка три воина Рюрика, да несколько оставшихся в живых жителей-россов, решивших покинуть город.
Загрузив на неё лошадей, продукты и другую поклажу, установив белый парус, Рюрик дал команду к отплытию и уже через несколько дней увидел берега Бьярмы.
Своих родителей живыми он не нашёл, зато братья и семилетний племянник Олег согласились составить ему компанию особенно после того, как узнали, что Рюрик позволил себе сделать с Рагнаром Лодброком. Они прекрасно поняли, что теперь-то уж точно он расправится с ними: здесь он не раз бывал ранее и знает все их слабые стороны.
Озеро Нево на этот раз встретило их ладьи хорошей погодой, так что уже через несколько дней они вошли в реку, почти такую же широкую, как была у Дорестадта, но не такую быструю: она впадала в озеро, образуя три рукава. По одному и направили они свои ладьи, идя против течения.
Однако тут же не обошлось это без происшествия: вода вдруг завертелась, образовав множество водоворотов, почему-то толкая их вперед против течения. Ладья Рюрика легко заскользила уже по течению. Правда, это было ненадолго. Увидев в этом добрый знак, Батура, улыбаясь, кивнул Рюрику.
На высоком берегу реки Волхов в этом месте стеной стоял сосновый лес, кое-где прячась за серыми скалами, грозно выступающими из песчаного берега, словно обломки гигантсвик зубов.