– Какое право я имею говорить с тобой о любви? Ведь это я лишил тебя невинности и вел себя при этом как настоящий мужлан. Тебе ничего другого не оставалось, кроме как выйти за меня.
– Перестань, ты же не насиловал меня.
– А это ничем не лучше! Я не должен был так себя вести!
– И я тоже! Мы оба не соображали, что творим. Все произошло не только по твоей вине, но и по моей.
– Но я старше, опытнее. Я должен был вовремя остановиться. Но не смог.
– Что с того? Ты думаешь, что совершил преступление, раз не повел себя так, как тебе хотелось бы? Послушай, – Ромульда приблизилась к нему, – если хочешь знать, я горжусь тем, что из-за меня ты потерял голову. Ты просишь у меня прощения – я даю тебе его. Если только ты сам себя простишь.
– Но ведь это я заставил тебя стать моей женой! Тебе была отвратительна сама мысль об этом!
– А знаешь почему?
– Потому что те чувства, которые ты испытывала ко мне много лет назад, умерли…
– Нет… Потому что эти чувства не умерли, Хасим. Я пыталась, пыталась изо всех сил убить эти чувства, но ничего не вышло.
Он прикоснулся пальцем к ее щеке.
– В газетах, – продолжала Ромульда, – только и писали, что о твоих любовных похождениях. Я жутко ревновала!
Хасим больше не мог сдерживаться. Он сжал ее в объятиях и поцеловал. Как все вышло! Он пытался защитить ее, сделать так, чтобы она ни о чем не тревожилась, а в результате она стала еще больше волноваться, думая, что он предает ее любовь.
– Не могу отрицать, что у меня были любовницы. – Ромульду передернуло, и он погладил ее по волосам. – Но газетчики раздували всякие мелочи!
– Мелочи! Одна любовница – этого уже достаточно!
– Ромульда, попытайся понять. Женившись на тебе, я обещал, что буду верен тебе по гроб жизни. Так оно и есть. Когда ты направилась на учебу в Штаты, я знал, что не смогу посвятить свою жизнь только тебе. Я едва вступил на престол, и у меня было столько забот!.. – Хасим понизил голос. – Мне нужно было как-то отвлечься, познать мирские утехи… Разве нет? Если бы я не испытал всех плотских радостей до брака, женившись, я только бы и мечтал о них. Неизведанное всегда манит к себе. Скажешь, я эгоист?
– Да. – Ромульда не могла оправдать подобное поведение, но теперь она хотя бы знала, какие побуждения двигали Хасимом. А понять – значит простить. Но пока ему еще рановато об этом знать. – Представь себе, что я рассуждала бы подобным образом. Тебе бы это понравилось?
– Разумеется, нет! Считаешь, это несправедливо?
– Я знаю, что это несправедливо! И ты знаешь.
Но в глубине души она знала, что все равно никого так не полюбит, как его. И никто, кроме него, не сделает ее счастливой.
– Знаю, Ромульда. Но в жизни столько несправедливости.
Хасим взглянул на нее и прочитал в ее глазах невысказанную мольбу: скажи, скажи мне, что все эти годы я не зря надеялась; что во время медового месяца ты чувствовал то же, что и я; скажи, что так было всегда.
– Я люблю тебя, Ромульда, – проговорил он. – И никогда не переставал любить.
– Но ты и пальцем не пошевельнул, чтобы удержать меня, когда я собралась в Америку.
– Неужели ты не понимаешь? Я только что стал султаном. В стране творилось черт знает что. Появилась куча самозванцев, которые только и думали, как бы занять престол. Разве мог я в такой момент предаваться любовным утехам?
– Хочешь сказать, что, если бы я осталась, ты не стал бы заводить любовниц? – спросила она язвительно.
– Если бы ты осталась, я лишился бы сна, потерял бы способность думать, так велика была моя страсть. – Он взял ее за голову и заглянул ей в глаза. – Скажи, Ромульда, скажи мне правду, осталось ли в твоем сердце хоть немного места для любви ко мне? Сможешь ли ты снова полюбить меня?
– Смогу, – прошептала Ромульда. – Я уже люблю тебя.
Хасим глубоко вздохнул.
– Ты ни о чем не пожалеешь, – сказал он, – обещаю. Я докажу тебе, как сильно я тебя люблю.
И он сжал ее в объятиях. Вот как? Говоришь, что любишь? Это мы сейчас проверим.
– Хорошо, – сказала Ромульда, высвобождаясь из его объятий. – Я согласна. Но при одном условии.
– Каком же?
– Ты убедишь отца, чтобы он позволил Сусанне выйти замуж за того, кого она любит.
9
– Эта свадьба совсем не похожа на нашу, – заметил Хасим, улыбнувшись ей.
Ромульда улыбнулась в ответ. Никогда она не испытывала такого счастья, как в эти несколько дней.
Вокруг кружились танцевальные пары, оркестр играл джаз, а за окном сияло солнце, бросавшее свет на небоскребы из стекла и бетона и на расположенный рядом парк. Хасим со своей свитой приехал в Чикаго на празднование свадьбы Сусанны и Боба.