Поблагодарив ребят за компанию и пожелав им приятного аппетита, направилась на ковер к адмиралу. Что еще он придумал для меня? Что опять я сделала не так?
***
В кабинет отца вошла с опозданием. Нога не давала покоя, все сильнее начинала болеть. Прихрамывая, подошла к столу, за которым сидел адмирал, не глядя на меня. Конечно же, дела важнее, чем дочь. Она же опоздала, значит подождет. Встала в стойку, сложив руки за спиной. Ждать пришлось долго, но я трепела, пытаясь отключиться от разрастающейся боли.
Закончив что-то читать на планшете, отец обратил на меня свой взор.
- Пришла. Вижу тебе лучше, чем говорил Онуро. Я смотрел записи. Прости, что не заметил твоих затруднений. Ты просила передать, что лацерт лазутчик – объяснись.
Кивнула и поделила своими мыслями:
- Я думаю, он специально сдался.
Адмирал усмехнулся, словно я шутку сказала. Он смерил меня оценивающим взглядом, помолчал и глубокомысленно изрек, поучая:
- Все, кто сдаются в плен, идут на это осознанно.
- Нет, адмирал, - перебила отца, - это его план. Надо узнать, что они задумали. Он словно ждет чего-то.
- На чем основаны ваши умозаключения? – сердито бросил мне отец.
Да не стоило его перебивать. Теперь он злился, а значит, ничего не услышит. Ничего не смогу я ему доказать, но попытаться стоило.
- Он не убил Кэс, хотя мог.
- Опять Кэс! – вскинулся адмирал, недовольно цокая языком. - Вы зациклены на ней, капитан Венс.
- Мог убить и сопротивляться, - продолжила я, не обращая внимания, словно отец и не прерывал меня. - Но он спокойно дал себя скрутить Брэду. А теперь молчит. Зачем тогда сдался? Ведь они всегда бросаются на нас, даже безоружные, даже если один против роты.
- Я понял вас, капитан, - нетерпеливо остановил меня отец. - Ничего. Через полчаса его тело выбросят в открытый космос. Сколько вам надо времени, чтобы восстановиться. Вы нужны своей команде.
- Завтра, наверное.
- Отлично, капитан. Идите, отдыхайте, а завтра снова в строй.
- Да, сэр, - отдав честь, дождалась кивка светлой головы и развернулась, направляясь на выход.
Полчаса! Осталось полчаса!
Ноги сами меня несли в тюремный блок. Я понимала, что так нельзя. Надо остановиться, но шла, с каждым шагом все сильнее хромая. Охранники безропотно открывали передо мной двери. Никто не смел остановить дочь адмирала, даже не задумываясь, что мне не положено здесь находиться.
Облокотившись спиной о стену соседней камеры напротив нужной, отдышалась. Смотрела на него и не могла найти слов. Правильных и таких нужных, чтобы не отказал.
Лацерт словно ждал, стоял около дверей, склонив голову набок, рассматривая меня своим холодным взглядом. Я была готова молить, упрашивать, но вот я здесь и не могу произнести ни слова.
- Ты приш-ш-шла, - тихий шипящий голос вызвал во мне бурю негодования.
Но все спланировал, он знал, что я приду. Знал и ждал.
- Ты умрешь, - ответила ему в тон, чтобы хоть с чего-то начать разговор.
Лацерт выпрямил голову. Язык беспокойно дергался, практически не останавливаясь. Но никак не прокомментировал мои слова. Я так хотела его напугать, поставить перед фактом, чтобы выторговать. Только вот что. Что он может, сидя здесь, если противоядие там, на его планете. Как же он рисковал, думая, что кто-то пойдет у него на поводу. Рисковал и сильно.
- Через полчаса ты умрешь, - повторила, но эффект был тем же.
Нога больше не держала, и я опустилась на пол, вытягивая ее вперед и потирая ладонью.
- Она умрет, - вернул мне лацерт равнодушно и холодно.
- Ты тоже, - твердости, которая звучала в моем голосе, не было во мне.
А не была уверена, что готова играть с врагом. Он слишком чуждый и непонятный.
- Нет, - прошелестел ответ.
Откуда в нем такая уверенность в спасении? Недоверчиво взглянула на лацерта и попала в плен пугающей черноты. Тьма его глаз затягивала сознание, шептала, требуя подчинения.
- Открой.
Нет, нельзя. Лацерт опасен. Замотала головой, закрывая руками уши.
- Он идет. Открой, - этот вездесущий голос заставлял слушать, внимательно слушать, внимая каждому слову.