Камень начал светиться, а кровь, которая попала на него шипеть и пениться, превращаясь в бирюзовую ядовитую жидкость.
– Я говорила тебе – сухо произнесла Элизабет и подняла артефакт, чтобы девушка смогла разглядеть письмена.
Шантиэль видела, как на бурлящем камне появились знаки. Она с ужасом смотрела на то, как начали светиться глаза Элизабет. Девушка впала в ступор, как околдованная она складывала непонятые слова в предложение. Нет, она не читала их с камня. Она говорила их наизусть, словно внутри Элизабет был кто-то другой.
Арто учил, что древние злые духи могут вырваться из-за завесы и проникнуть в тела беспечных и глупых магов, чтобы творить свою волю их руками, но Элизабет не была магом.
Воздух начал дрожать, уши Шантиэль наполнялись звоном, который перерастал в противный, разрывающий сознание свист. Она корчилась от боли, казалось, будто голова вот-вот разорвется на части, но оторвать взгляд от Элизабет девушка уже не могла. Она видела, как меняется девушка: ее кожа становилась серой, тело покрывалось черными вздутыми венами, из которых сочилась густая грязная кровь. Воздух наполнился странным запахом, который бывает только после дождя, а Элизабет наполнялась свечением.
Шантиэль в ужасе попыталась отойти назад, но не смогла. Её ноги словно оковали пудовыми кандалами, а подошвы приклеили. Она начала дрожать от страха, наблюдая, как свечение начало вырываться не только из глаз Элизабет, но и изо рта, когда она произносила слова. Черные вены начали светиться под бледной серой кожи. Девушка пыталась кричать, но рот ей словно наполнили водой, она ощущала, как пространство вокруг них поменялось, воздух стал похож на желе и с трудом проходил через нос и рот. Звуки отошли на второй план, боль, слух, все начало пропадать. Даже ночной холод, что тянулся с болот больше не тревожил Шантиэль. Она застыла.
Вдруг Элизабет замолчала. Что-то неведомое вырвалось из ее груди. Туман заволочил все вокруг, но Шантиэль никак не могла это остановить. Место, откуда вырвалось нечто, было целым, только одежда разорвана и обуглена. Элизабет сразу же пришла в себя, отошла на несколько шагов назад и преклонила колено перед густым туманом, который собрался в одном месте.
Шантиэль задыхалась от криков, она всячески старалась издать хоть один звук, но ничего не было слышно. Её глаза судорожно бегали то от здоровой и улыбающейся Элизабет, то снова на туман, который начал пульсировать и светиться. Так продолжалось несколько секунд, пока из тумана не появилась фигура.
Пряди волос на голове Шантиэль начали седеть. Она хотела потерять сознание, но таинственная магия заставляла ее находится в сознании.
– Зачем ты звала меня?! – произнесло существо.
Шантиэль с ужасом смотрела на чудовище, которое вырвалось из другого мира. Его шесть лап, напоминающих паучьи ноги. Вытянутая, непропорциональная голова, на которой не было ни глаз, ни ушей, ни носа. Только зубастая, источающая слизь пасть, усеянная острыми клыками в три ряда. Длинное костлявое тело постоянно пульсировало и двигалось, иногда от него отделялись тонкие щупальца. Монстр был большим, он вдвое превышал рост Элизабет, его руки были очень длинные и худые, усеянные множеством отростков, напоминающих пальцы, которые методично стучали по костяному основанию, а огромные кисти с шестью длинными пальцами заканчивались серебряными когтями.
– Ты служишь моей семье множество веков. О, АкутхСаандарл, пастырь Ровада и Аско, Дира и Туро. Ты пришел в этот мир, чтобы быть первым съеденным людьми, тебя поглотили, пропитав весь род гноем и желчью потерь падших. Но моя семья освободила тебя, мы даровали тебе тело в обмен на помощь.
– Говори, что я должен тебе за ту плату, которую ты мне преподносишь.
– Мне нужна победа. Верландия падет со дня на день, только ты можешь помочь нам выиграть.
– Одна победа. Я исполню твою просьбу.
Шантиэль не могла оторвать взгляд, её тело покрывалось гусиной кожей. Она понимала, что монстр не открывает рта, он, словно паразит, проник в головы к ней и Элизабет, навязывает и диктует свои слова, будто это и есть их мысли.
– Взамен я дарую тебе нерожденного. Забирай того, чья кровь сулит тебе сытость – сказала Элизабет.
Шантиэль слышала её слова. Они словно гром среди неба поразили ослабленное сознание! Она не верила. Элизабет готова отдать своего ребенка ради общей победы…