Глава 6 (2) Воспоминания и их отголоски в действительности
Это уже был голос господин де Тревилля. Капитан мушкетёров возвращался в гарнизон после аудиенции у Людовика XIII и решил проверить своих солдат. Какого же было его удивление, когда вместо могучей фигуры Портоса он увидел статую Атоса. Караульный смотрел прямо перед собой ледяным взглядом и, казалось, окаменел. Де Тревилль широким шагом подошёл к мушкетёру и строго спросил у него: - Любезный Атос, потрудитесь объяснить, что вы ту делаете? - Я стою в карауле у покоев его величества, - бесстрастно отвечал Атос, старательно делая вид, что так и надо. - А где вы должны быть? Помнится, вы с д’Артаньяном вчера дежурили у ворот Лувра и сегодня у вас выходной. - Господин капитан, в своё свободное время я волен находиться, где пожелаю, разве не так? - Так, - раздражённо кивнул де Тревилль, - и по этому поводу я к вам претензий не имею. Зато у меня очень много вопросов к тем, кто должен здесь быть. Но, раз их нет, ответ придётся держать вам. Так где же Портос и Арамис? - Они попросили нас с д’Артаньяном подменить их. - Да?! Сначала, значит, Арамис выпрашивает у меня караул в Лувре, а потом ему срочно нужно отлучиться. Ладно, предположим, у него есть веская причина, оправдывающая его отсутствие. К тому же от сам нашел себе замену. Но почему вы ничего не сообщили мне? Разве я когда-нибудь не шел вам навстречу, если по каким-то обстоятельствам... А кстати, по каким таким обстоятельствам Портос и Арамис оставили свой пост? - У них была причина, господин капитан, - уклончиво отвечал Атос. - Да я понимаю, что они не дураки и не просто так самовольно оставили службу. Вот я и спрашиваю, что это за причина? - Господин капитан, это тайна только моих друзей, и я не имею права открывать её, - опустив глаза, проговорил мушкетёр. Ему было стыдно перед капитаном, причём за всех четверых разом, ведь де Тревилль был им всем вторым отцом и всегда выручал их, стоило кому-нибудь из мушкетёров угодить в ловушку кардинала. - Ладно, с Портосом и Арамисом я позже сам потолкую... Вы, помнится, сказали, что подменяете друзей вместе с д’Артаньяном. И где же д’Артаньян? - Он... отошёл по нужде. - Мда? А вот и не угадали, любезный Атос! - капитан уже начинал всерьёз злиться. - Ваш друг отошёл несколько дальше. В тюрьму! - В тюрьму? - изумлённо воскликнул Атос. - Представьте себе, - ироническим тоном продолжил де Тревилль, - прибегает час назад в гарнизон мадам Бонасье вся в слезах и чуть ли не на коленях молит меня спасти д’Артаньяна от виселицы. Я не буду вас спрашивать, какие отношения связывают нашего юного гасконца с замужней дамой, сейчас это не главное. Сразу же после неё в гарнизон примчался Арамис в платье госпожи Бонасье и едва успел стянуть с себя дамский чепчик и юбки, как к нам вломилась дюжина гвардейцев кардинала. Уж не знаю за чем или за кем они бежали, но я тут же приказал посадить под арест Арамиса, чтобы «красные» не проводили его в Шатле, где его уже дожидался д’Артаньян. Оказалось, нашему горячему молодчику удалось разукрасить морды пятерым гвардейцам чуть ли не в будуаре её величества, а госпожа Бонасье, выбежавшая на шум и увидевшая, как арестовывают д’Артаньяна, бросилась ко мне. - Ну и дела... - протянул ошарашенный Атос. - Вот-вот. Я только что от короля. Думаю, дело удастся замять, хотя придётся потрудиться. Но это последний раз, когда я... Их разговор прервал приход короля. Сегодня Его Величество был в прекрасном расположении духа. Он всегда радовался, как ребёнок, если его мушкетёры брали верх над гвардейцами кардинала. Утром ему доложили о дуэли перед дверьми в покои королевы. Услышав, что самый молодой из мушкетеров, юный д’Артаньян, в одиночку дрался с пятью гвардейцами, Людовик XIII пришёл в восторг. Но как же быть с королевским эдиктом о запрете дуэлей? Что ж, в плане исключения он дарует мушкетёру жизнь. Однако на этом известия о подвигах мушкетёров не закончились. - О, Тревилль! - обратился к своему верному слуге и старому другу Людовик XIII. - Хорошо, что вы ещё здесь. Не успели вы выйти от меня, как мне доложили, что гвардейцы кардинала только что препроводили еще одного вашего мушкетёра в Шатле. - Как?! Еще одного?! - изумлённо воскликнул капитан, а сам в уме перебирал всех, кто это мог бы быть и пришёл к однозначному выводу, что это один из неразлучной четвёрки. Точно, кто-то из них. Кажется, с ними одними случается больше, чем со всеми остальными мушкетёрами вместе взятыми! - думал де Тревилль. - Ну д’Артаньян уже там, Атос здесь. Значит, либо Портос, либо Арамис... Хоть бы не Арамис! Его же можно судить за дезертирство!... Ну, по совести, он заслужил сутки ареста, но никак не эшафот. Но я же приказал своим взять его под арест, а значит, они должны строжайше охранять его и не имеют права передать даже гвардейцам кардинала..." - Представьте, Тревилль, ваш герой, могучий и легендарный Портос, смог одолеть четверых гвардейцев его высокопреосвященства! - с восторгом говорил король, жестом приглашая капитана мушкетёров зайти с ним в его покои. Вслед за Людовиком XIII шёл юноша, в королевской ливрее. Ему было около двадцать лет. Собой он был дурен, если не сказать уродлив: рябой, лопоухий, косоглазый, долговязый, усыпанный веснушками, с желтовато-бледной кожей и кривыми зубами. Атос раньше никогда не видел этого слугу в Лувре, поэтому преградил ему путь, когда тот попытался пройти вслед за королём и капитаном мушкетёров. - А, это новый дегустатор! Пропустите его, - обернувшись, сказал Людовик XIII. - Жан-Жак де Бодуэн, - склоняясь в почтительном поклоне перед королевским мушкетёром, представился юноша. Атос только молча кивнул ему. Он насторожился: руки нового дегустатора были покрыты мозолями и ссадинами, как будто она работал в поле... Он сказал «де Бодуэн»? - размышлял про себя Атос. - Значит, он дворянин. Конечно, дворянин. Ведь на службу Его Величеству берут только людей знатного происхождения... Странный, однако, этот дворянин, сам землю пашет...» Ещё одна вещь привлекла взгляд бдительного мушкетёра: дегустатор все время держался левой рукой за грудь, как будто