ревилль, а сам в душе с восхищением смотрел на своих бесстрашных «сыновей». - Ладно, сейчас у нас есть две проблемы понасущнее. Мне удалось выяснить, что три дня назад его высокопреосвященство отдал приказ срочно найти нового дегустатора для королевского двора. - А что случилось со старым? - недоуменно спросил Портос. - Случайно свалился в Сену четыре дня назад. - выразительно выделил первое слово де Тревилль. - Тут же, как по волшебству, появился этот де Бодуэн с бумагой, подтверждающей его благородное происхождение, и с рекомендательным письмом от самого Гастона Орлеанского, брата короля. - От принца крови? - Вот именно. Поэтому-то его и взяли без всяких вопросов. - Но каким боком здесь замешан герцог Орлеанский? - недоуменно спросил Портос. Арамис только бросил вопросительный взгляд на капитана. - Гастон никогда не отличался сообразительностью, зато жадности и жажды власти у него не занимать. Одни его попытки переворота чего стоят. Увы, но брат нашего короля - слабый и гнилой человек, которым вдобавок ко всему легко манипулировать. Короче, идеальная марионетка для его высокопреосвященства. Не так давно Ришелье убеждал Людовика простить брата, и король отменил своё решение о пожизненном изгнании. Сейчас герцог Орлеанский благополучно живёт в Фонтебло и, надо сказать, не бедствует... Однако кое-что здесь не сходится. Ришелье вряд ли рискнул бы лично говорить с Гастоном об этом де Бонуэне. И то письмо...оно было очень странное. - Странное? Почему? - Я хорошо знаю почерк герцога Орлеанского, - через секунду раздумья продолжал де Тревилль. - Ла Шене показал мне и то рекомендательное письмо, и свидетельство де Бодуэна о благородном происхождении, и приказ Ришелье о найме нового дегустатора. Так вот, ручаюсь, письмо писал брат короля...все, кроме имени своего протеже. - Как так?! - хором воскликнули Портос и Арамис. - А вот так. Имя Жан-Жака де Бодуэна вписано другим почерком в пустое место, оставленное герцогом Орлеанским. - То есть получается, что брат короля рекомендовал сам не зная кого? - скептически спросил Портос. - Именно, - кивнул де Тревилль. - Я точно знаю, что подобное одолжение Гастон сделает только женщине, подарившей ему жаркую и незабываемую ночь. Однажды он чуть не подарил герцогство Анжуйское одной из своих фавориток. Дело тогда замяли, а несостоявшуюся герцогиню Анжуйскую выслали за пределы Франции вместе с мужем на историческую родину. И не трудитесь даже угадывать имя той почтенной дамы. - И не думали! - не моргнув глазом, соврали два мушкетёра, а сами уже перебирали в голове все возможные варианты. - Итак, возвращаясь к нашему трупу... Имя де Бодуэна было написано мелким косым почерком, готов спорить, что женским. И это ещё не все: свидетельство о благородном происхождении нашего дегустатора написано тем же почерком. Я повидал не один десяток подобных бумаг, но сам бы ни за что не распознал такую умелую подделку. Все вроде на месте: и имя, и родители, и их награды, и поместье, и провинция, где оно находится. Только Ла Шене не обманешь: он, как и Атос, заметил крестьянские руки этого «дворянина» и все утром провёл в архиве и выяснил, что нив указанной в свидетельстве Бургундии, ни вообще где бы то ни было во Франции нет ни одного дворянского рода де Бодуэн. Ну, и самое невероятно: приказ Ришелье был написан той же рукой, что и имя дегустатора в рекомендательном письме Гастона Орлеанского и подделанное свидетельство о его благородном происхождении. - Не может быть! - вытаращив глаза от изумления, практически выкрикнул Арамис. Портос просто потерял дар речи от услышанного. - Да-да. Именно. Кардинал только подписал приказ. Выходит, его высокопреосвященство не является основным разработчиком этого плана. Руководит всем его агент, и, видно, он обладает очень большим доверием Ришелье и широкими полномочиями, раз действует от его лица...И ещё: когда де Бодуэн принёс Ла Шене все эти бумаги, камердинер короля заметил пятно от духов с запахом жасмина. А несколько минут назад, когда я шёл по тайному коридору к покоям кардинала, чтобы забрать вас, мимо меня прошмыгнул человек. Я бы в темноте ни за что не догадался, что это женщина, если бы она случайно не задела меня юбкой. Я учуял от неё запах жасмина. - Все сходится! - воскликнул Арамис. - Это все проделала шпионка кардинала, зеленоглазая брюнетка! - Сходится то сходится, - задумчиво вздохнул де Тревилль, - только доказательств никаких у нас нет, а суд над Атосом уже через два часа. И это наша первая насущная проблема. - А вторая какая? - недоуменно спросил Портос. - А вы пораскиньте мозгами и додумайтесь, кто мог отыскать неприятности на свою голову, если вы двое здесь, а Атос - в Шатле. - Д’Артаньян! - Вот именно. Он уже четыре часа назад ушёл из трактира искать следы мыла с ароматом жасмина. А полчаса назад я наткнулся на рыдающую мадам Бонасье. Она поведала мне, что они с д’Артаньяном вместе искали продавца того злосчастного мыла, поссорились то ли из-за его вспыльчивости, то ли из-за её нерешительности и разошлись. Потом Констанция решила вернуться и помириться с нашим горячим гасконцем, прибежала к тому дому, где они расстались, и увидела там на крыльце багровое пятно. Бедняжка решила, что это кровь д’Артаньяна и за два часа оббегала пол-Парижа, но все тщетно. Д’Артаньян пропал: так что я сейчас попробую ещё раз увидеть короля и поговорить с ним до суда, а вы дуйте на Королевскую площадь и спросите дом миледи де Винтер. По словам госпожи Бонасье, эта дама постоянно покупает мыло и духи с ароматом жасмина у её почтенного мужа, и именно она в последние месяцы обеспечивает благосостояние их семьи. Констанция с д’Артаньяном как раз поругались у дома миледи де Винтер и там же обнаружилось пятно крови. И заодно узнайте, не походят ли глаза этой богатой и благородной дамы, с изысканным вкусом и слабостью к аромату жасмина, на изумруды.