Глава 15 Игры "пешки" и "королевы"
Арамис, не желая снова идти через весь Париж в не единожды проклятым им за сегодняшний день женском платье, предпочел выйти за городскую стену и обойти город кругом. Добравшись до северных ворот, он проскочил мимо караульных и опрометью бросился в гарнизон. Забежив в казарму, молодой человек пулей взлетел по лестнице в их с друзьями комнату и... остолбенел: там был человек в мушкетерском мундире. Вообще не самое невероятное зрелище в мушкетерском гарнизоне, однако Арамис почувствовал (именно почувствовал, а не увидел, ибо разглядеть мог только спину и шляпу), что это была женщина, причем молодая и красивая. Трудно сказать, что мушкетер узнал первым, когда нежданный гость повернулся к нему: королеву или собственную форму. - О, месье Арамис! - удивлённо воскликнула Анна, оглядев его платье горничной. - Я смотрю, вы консервативны в одежде. - Зато ваше величество сменили наряд, - изящно кланяясь, сказал Арамис. - И как же вы находите мой новый стиль? - Ваше величество прекрасны в любых нарядах, - мило улыбнувшись, отвечал заученным и безотказно действующим в любых ситуациях комплиментом мушкетер. - Однако позвольте спросить, чем обязан наш скромный гарнизон присутствию в его стенах столь высокой особы? - Сам гарнизон может вздохнуть свободно, я пришла по вашу душу, а не ради него. Тон её по-прежнему оставался игривым, в глазах плясали озорные огоньки. "Ну, хоть не влюблена в меня," - облегченно подумал Арамис. Однако расслабляться было рано. - А пришла я сюда, сударь, лишь для того, - между тем продолжала королева, медленно приближаясь к молодому человеку, - чтобы лично отдать вам вашу форму, которую вы так неосмотрительно оставили в моем будуаре. Согласитесь, не хотелось бы, чтобы ищейки его высокопреосвященства пронюхали, кому принадлежит этот покрытый славой синий мундир. - Благодарю вас, ваше величество, - ещё раз кланяясь, учтиво сказал Арамис, поражаясь своему спокойствию и е непринужденному тону. - Однако не стоило так утруждать себя. Вы могли бы отправить форму, скажем, вместе с мадам Бонасье. - О нет, сударь, - сияя кокетливой улыбкое, покачала головой Анна, - я хотела лично вручить её вам и, представьте себе, не нашла лучшего способа, чем принести её на себе. Снимите же вашу форму, храбрый мушкетер! Послетний призыв прозвучал, когда королева уже вплотную приблизилась к Арамису. Молодой человек увидел прямо перед собой привлекательную женщину, с лучащимися весельем глазами и обаятельной улыбкой. Он по привычке отмечал детали её внешности: выбившийся из-под широкополой шляпы рыжий локон, чёрные брови, подкрашенные губы, белую кожу... На мгновение он даже забыл, что перед ним сама Анна Австрийская. Арамис не вздрогнул, когда королева положила свои маленькие изящные ручки ем на плечи, не отшатнулся, когда она потянулась губами к его губам. - Ваше величество, - мягко остановил он её, - вы правы, я храбр, и именно поэтому я решусь сказать вам... Вы забавляетесь, богиня: сводите с ума одним взглядом и приманиваете несчастных, пленившихся вашей красотой, словно пламя мотыльков. И вам позволено это, как обоятельнейшей и прелестнейшей даме Франции, а может и всего мира. Но оставьте бедному солдату то, ради чего бьётся его никчёмное сердце. Я - мушкетер, и до последнего вздоха буду служить его величеству Людовику ХIII, вашему супругу. Вы так призывно смотрите на меня, так подкупающе прекрасны. Соблазн велик, но я прошу вас, ваше величество, оставьте мне мою честь. - И всегда вы, сударь, так принципиальны... - после недолгого молчания медленно протянула королева, не отстраняясь от него и не убирая рук с его плеч. - Не всегда... Но в вопросах чести, ваше величество, я непреклонен. Я никогда не нанесу такого оскорбления его величеству. - Даже если при этом вы нанесёте оскорбление мне?! - не со злостью, но с вызовом спросила Анна, а сама думала: «Крепкий орешек, ничего не скажешь. Такого ничем не проймёшь: не смутишь, не испугаешь, так просто голову не заморочишь... что ж, попробуем взять его лаской и женственностью...» - Ваше величество милостивы, вы будете снисходительны к скромному мушкетеру, единственным смыслом жизни которого является преданная служба вам и вашему августейшему супругу, - между тем отвечал Арамис, и склонил голову в знак уважения. - Что ж, служите вы на славу... Скажите, сударь, а если бы я не была королевой... если бы я была обыкновенной женщиной... что бы вы сделали? - в последний вопрос Анна вложила и надежду, и робость, и нежность. Хотя сперва это была для неё игра, и не более, но неожиданно этот вопрос как будто задел её. Она сама того не желая начала искать ответ на этот вопрос и нашла: «Если бы я не была королевой, я бы не флиртовала с ним, а полюбила его». - Я сказал бы вам, о прекрасная Анна, что ещё не встречал дам, приятнее вас... И, прочитав горячий призыв в ваших глазах, подтвердил бы свои слова долгим романтическим поцелуем. - Так поступите же так, месье! Ведь я пришла к вам как женщина, а не как королева! Я сама облачилась в вашу форму, чтобы вы лично её сняли... Или вы хотите отказать королеве? Она знала, что он не хочет отказать ей. Более того, раздевающий взгляд его ангельских голубых глаз уже пожирал её всю. Даже мушкетерский мундир не скрыл женственных форм Анны Австрийской. Сомнений быть не могло, он желал её. На мгновение у Арамиса действительно мелькнула мысль снять свою форму с королевы, но... Но вдруг он представил принцессу Генриетту в мушкетерском мундире. Без сомнения, он был бы ей велик. Кажется, он был бы даже слишком тяжёл для хрупкой сестры короля. Она устремила бы на него свои огромные карие глаза, с краснотой в уголках. Её прекрасные глаза, на которых иногда наворачивались жемчужинка, и тогда они отдавали зеленью. Он не хотел, чтобы она плакала... он бы не вынес зелени её глаз. Надо сказать, подобные мысли не посещали его раньше. Никогда его сердце не сжималось при мысли о том, как будет страдать влюблённая в него женщина. На Анну Арамис смотрел совсем по-другому. Как королева она его восхищала, а как женщина - привлекала. Как и многие другие веселые и очаровательные дамы, когда либо скрасившие своей любовью его досуг. Но Анна притягивала его ещё и потому, что он рисковал, флиртуя с ней. Мушкетер любил не королеву, он любил опасность и очертя голову бросился в омут интриг и любовных похождений.Он, как азартный игрок, пошёл ва-банк и поставил на кон свою жизнь. А призом был миг любви с королевой. - Но вы ведь только что сказали, что пришли не как королева, - игриво улыбаясь, сказал Арамис. - Месье... ну, неужели вы не понимаете, что, если царственная особа проявляет к вам подобный интерес, не стоит отвечать на это чёрной неблагодарностью, - со сладкой улыбкой отвечала ему королева. Триумф был написан на её лице: «Попался!» Тем приятнее было Арамису не оправдать её ожиданий и распалить ещё больше. Опасная игра началась. .. - Ваше величество, в вас сейчас говорит уязвлённая гордыня. В глубине души вы ведь сами понимаете, что это не нужно... никому не нужно... - все с той же изящной вежливостью проговорил мушкетёр. - Позвольте вашу руку, я провожу вас. Такого Анна не ожидала, но и она была превосходным игроком и прекрасно знала, что все козыри у неё. - Ну уж нет, - строптиво мотнув головой, сказала Анна и начала медленно-медленно расстегивать пуговицы мундира. - Я пришла вернуть вам форму, и в ней более не останусь ни минуты. - Позволено ли мне будет отвернуться, как и подобает джентельмену? - спросил Арамис, уже зная ответ и предвкушая соблазнительное зрелище. - Нет, не будет. Раз чувство долга так сильно в вас, месье Арамис, вам нечего опасаться. Неужели ваша добродетель не будет вам надежным доспехом, когда перед вами предстанет обнаженная женщина королевской крови? И она действительно разделась догола. Под мушкетерской формой у королевы не было даже рубашки. Наверно, окажись на их месте кто-нибудь другой, оба бы уже сгорели от стыда. Но только не Арамис и Анна. Жадные, далеко не ангельские небесно-голубые глаза пожирали обнажённые плечи, грудь, талию, живот, ноги; её царственный взгляд был направлен только на её лицо. Как же красноречиво было его выражение! Как же приятно было осознание того, насколько она желанна. Забыв о титуле, о чести, о здравом смысле, королева откровенно упивалась его страстью. На её губах заиграла торжествующая улыбка.. «Мой ход,» - подумал Арамис и медленно протянул: - Позвольте, ваше величество, предложить вам мое платье... вернее, платье мадам Бонасье. Раз уж вы не побрезговали одеться в мое рубище, платье Констанции покажется вам роскошным бальным нарядом. - Не принижайте так свой славный мундир! ... но я согласна на платье Констанции... Месье, не от