Машина подошла как раз вовремя. Огромный лайнер уже шел на посадку.
Ласкар бросился вперед. Плащ у него развевался. Памела осталась у машины. Отбежав шагов десять, Ласкар словно споткнулся. Обернувшись, он крикнул:
- Пойдемте же!
Тогда Памела не спеша подошла к нему и, взяв под руку, сказала:
- Не надо бегать. И не волнуйтесь. Вот так, спокойно…
Ему вдруг сделалось весело. Рука Памелы легонько, дружески сжимала его локоть, он чувствовал себя с этой женщиной уверенней. А почему бы и нет?..
Чудесный сегодня денек! Солнце, свежий ветер, еще не увядшая зелень каштанов, едва тронутая желтизной осени, воздух прозрачный и гулкий, а вон там, сбоку, в глубокой впадине гор, проглядывает синее око морского залива. Давно он не видел всего этого, просто не замечал!
- Вот они! - взволнованно крикнул Ласкар.
Памела осторожно высвободила руку и остановилась у решетки. А Долли, не удержавшись, порывисто пошел вперед, уже издалека расставив руки для объятий.
Карел шел рядом с высокой улыбающейся женщиной. Он увидел брата, что-то сказал ей, и они, взявшись за руки, побежали навстречу Ласкару.
- Как я рад! Как я рад! - сказал старший Долли, обнимая Полину. Лицо у него подергивалось. - Ну и Карел, ну и молодец! Молодец! - еще раз произнес он с чувством, обнимая теперь уже брата.
Полина смотрела на них с живым и веселым интересом. Какие они разные! И как рады встрече! Едва ли не с таким же любопытством она огляделась по сторонам. Силурия… Совсем иная страна, иная природа, не похожая ни на русскую, ни на польскую. Юг…
Люди шли мимо них, смеялись, толкали, потом сутолока ушла в сторону, и они трое остались среди поля, все говорили и говорили, забыв, что нм тоже надо идти, что их ждут.
В какое-то мгновение взгляд Ласкара поймал вдали, у решетки, одинокую фигуру в черном костюме. Он смущенно замолчал. Взяв под руки Карела и Полипу, Ласкар повел их прямо к забытой и одинокой фигуре в черном.
- Знакомьтесь, - заметно смутившись, сказал он. - Карел, Полина, это доктор Гривс, Памела Гривс, добрый посланец Ганса Хеллера, так сказать, доверенное лицо, взявшее на себя заботу о моем здоровье.
Карел с интересом поглядел в спокойные, независимые глаза Памелы и с одного взгляда оценил ее строгую красоту. Рядом с раскрасневшейся, светловолосой, пышущей здоровьем Полиной особенно отчетливо была заметна белизна ее кожи, нежность лица и какая-то глубокая грусть, ставшая, видимо, уже непременной наклонностью и особенностью ее натуры.
Она так и не улыбнулась, но глаза Памелы стали теплей, счастье молодых взволновало ее.
- Теперь я спокоен за тебя, Ласкар, - шутливо сказал биолог.
- Не преувеличивай, дорогой друг.
- Вы хорошо выглядите, Ласкар, - сказала Полина с чуть заметным акцептом. - Не правда ли, мадам Памела?
- Побольше радости, и все будет хорошо, - сдержанно произнесла Гривс. - Счастье никогда еще не вредило здоровью.
- Отлично сказано! - подхватил Карел.
- Идемте же, - Ласкар не хотел, чтобы говорили о нем. Он пропустил вперед женщин и, полуобняв брата, двинулся за ними.
- Что нового? - спросил он вполголоса. - Я писал тебе о мезонном излучении…
- Спасибо, твое письмо было очень кстати. Но после этого произошли многие, весьма странные события.
- Что такое?
- Повторение опыта не дало ожидаемых результатов.
- А высота?
- Все в точности, как и в первый раз.
- Значит, с Зорькой - случайность?
- Увы!
- И ты веришь, что случайность?
- Приходится, Ласкар. Сочетание условий, при которых организм выигрывает, а не проигрывает, попадается не так-то часто.
- Ну и что из того?
- Надо искать, искать. И снова искать.
- Этим и займешься теперь?
- Конечно! Важно было обрести уверенность, что ты на главной дороге.
- Убедился?
- Ив этом мне помогла жена.
- Нашего полку прибыло, - улыбнулся Ласкар.
- Еще как! - Карел помолчал, ревниво наблюдая за женой, которая шла впереди под руку с Памелой, и вдруг спросил: - Где живет твой доктор?
- У меня. - Ласкар почувствовал, что краснеет, и с вызовом спросил:
- А что?
- Ничего. Раз ей удобно…
- Очень строгая женщина, - пояснил зачем-то Ласкар.
- И очень обаятельная. Ты не находишь?
Ласкар ответил не сразу.
- А кто она? Откуда? Ее прошлое? Отношение к Хеллеру, к его работе? Наконец, к нашей работе? Этого ты тоже пока не знаешь?
- Зачем мне знать? Сделает свое дело и уедет…
- В самом деле… - Тон Карела стал мягче. - Как твое здоровье, ты так и не сказал мне…