— Если уж придется провести здесь какое-то время, сначала избавлюсь от орудий пытки.
Роуэн прекрасно ее понимал. Он снял смокинг, распустил узел на галстуке и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Наконец-то можно дышать! Вывернув смокинг наизнанку, он бросил его на пол кабины.
— Не стоит пачкать такое красивое платье. Похоже, стирать его очень трудно, так что садись на мой смокинг.
Она наградила его благодарным взглядом, проведя ладонью по расшитому бисером корсажу.
— Спасибо! Да, стирать его настоящая морока, но дело того стоит. Мне не следовало надевать его, но каждые несколько лет я достаю платье, снова влюбляюсь и надеваю — просто не могу устоять.
Она села на смокинг, прислонилась к стене кабины и вытянула ноги. Он заметил у нее на лодыжке крошечную татуировку в виде шмеля; ногти на ногах были покрыты перламутрово-розовым лаком.
Роуэн опустился на пол с ней рядом, сохраняя между ними приличное расстояние.
Еще раз заглянув в ее необыкновенные глаза, он понял, что нельзя про себя весь вечер называть ее просто Красавица.
— Я не расслышал, как тебя зовут.
— Джейми Бэколл-Меткалф.
Джейми… это имя ей шло. Он с озадаченным видом посмотрел на ее платье:
— Прости, я не понял, почему тебе не следовало надевать это платье. Ты что, его украла? Взяла поносить без спросу?
Роуэн сам удивлялся своим словам; он редко так много говорил, и никогда — с посторонними. Правда, посторонними для него были большинство людей.
Ее смех оказался на удивление низким и очень сексуальным.
— Нет, я не украла его и не взяла поносить, — ответила она, разглаживая ткань на своих стройных бедрах. — Просто его сшили в двадцатых годах прошлого века… ему около ста лет.
— В самом деле? — Роуэн повернулся к ней и заглянул в глаза. Платье выглядело так, словно его сшили вчера.
Она кивнула и вздохнула:
— Обожаю старую одежду, винтажные украшения, двадцатые и тридцатые годы прошлого века. Сегодня я едва не опрокинула на себя бокал с красным вином. Поэтому я решила, что Роуэн заметил искру в ее глазах и понял, что она сказала правду… но не всю.
— Что еще произошло сегодня?
Ее поразительные глаза расширились, затем прищурились.
— Откуда ты знаешь, что сегодня произошло что-то еще?
Он мог бы сказать ей: за шесть лет, проведенных в приемных семьях, он научился считывать мимику и жесты. Его не раз спасала способность замечать малейшие перемены в чьих-то глазах, плечах и положении губ. Но объяснять он ничего не стал. Никто не знал и никогда не узнает о его прошлом.
Она машинально покручивала толстое золотое кольцо на безымянном пальце правой руки. На левой руке, слава богу, колец не было. Отчего-то не хотелось, чтобы у нее оказался муж, жених или спутник жизни, который ждет ее дома.
Почему? Вот бы знать…
— Так что еще произошло сегодня? — повторил он.
Джейми положила руки на колени и прислонилась затылком к стене. Потом развернулась к нему и поморщилась:
— Я была с родителями и бабушкой, один тип, который сидел за нашим столиком, пригласил меня поужинать с ним. Я старалась изящно отказаться от приглашения, но родственники давили, чтобы я согласилась. Поэтому я опрокинула бокал с вином, чтобы был повод уйти… — Она вздохнула. — Я все время твержу родным, что мне и одной неплохо, но они считают, что пора снова сесть в седло.
Он нахмурился. Какое еще седло?
— Что, прости?
Джейми посмотрела на свои руки:
— Я долго ни с кем не встречалась, а они хотят, чтобы я снова ходила на свидания. — Она досадливо вздохнула. — И это правда только отчасти. Родные хотят, чтобы я встречалась, вышла замуж, родила ребенка, потому что я — единственная надежда на сохранение династии.
Роуэн поморщился. Он никогда не ощущал на себе давления семьи, но, судя по ее словам, ничего забавного в этом не было.
— Неужели передача фамильных генов настолько важна? Или у тебя есть редкая генетическая особенность, которая нужна миру?
Она расхохоталась, и у него сдавило горло, внизу живота стало тепло. Когда он в последний раз смешил женщину? Много лет назад? Никогда?
— К сожалению, ничего из того, что ты сказал. Ты слышал о Бэколлах?
Конечно. О Бэколлах слышали все жители Аннаполиса. Владельцы медиаимперии; кроме того, они занимались высокими технологиями. Так называемые «старые деньги». В жилах Бэколлов течет самая голубая кровь из всех благородных семей Мэриленда.
— Конечно, я слышал о Бэколлах, но, когда ты назвала свою фамилию, первым мне пришел в голову Грег Бэколл. Он невероятный архитектор, который специализируется на проектировании экологичных зданий.