†
И отсюда же истекает вывод о власти: нужно, безусловно нужно, по-христиански повиноваться ей искренно. И делать все, что она советует в земном порядке. Это очевидно.
†
Но так же очевидно, что нельзя продавать истину, веру, спасение, Христа Господа! Тут уж выбора нет!!!
Ныне пришлось говорить о страданиях за веру. В них Сам Господь будет давать радость таинственную, если только споры будут ЗА НЕГО! И в Евангелии написано, чтобы не надумывать заранее даже ответов: Христос Духом Святым подскажет ответы, “что говорить тогда”... “Я дам вам дух и премудрость”. Это Сам Бог сказал! Истина!
†
Вспоминал об о. Нектарии]. Почему он мне в беседе под Успение (когда разговаривали с ним о проповеди на этот праздник) напомнил о смирении-послушании, а потом о Патриархе Никоне - как он плакал в изгнании после снятия с него Патриаршего сана [66]. Зачем это?
†
И осознаешь себя достойным страданий: за грехи. И тогда видишь себя ниже всех других.
†
Свои мысли о покорности Христу и другим должно говорить, когда спросят. Иначе -[нрзб.] Богу! Это очевидно всякому. Читал про житие св. Григория Чудотворца: он убегал от преследования. И так дожил до конца.
†
“Едино же есть на потребу”. Спасение. Недаром Спаситель упрекнул Марфу за ее заботы об угощении... Да разве это нужно и приятно было Христу Господу! А вот Мария у ног Его - это Ему угодно. И если бы Марфа бросила кухню и присоединилась к Марии, разве Он упрекнул бы ее, что она не приготовила обеда? Никак!
†
Жизнь христианина в Православной Троице.
†
Грехи прощаются за страдания.
†
Иногда (и не раз) я думаю: епископ никак не должен поддаваться влиянию - кого бы то ни было. Даже “святой” отдельный человек не должен давить на него. Епископ - ангел церковный. Для нас и судья, и цель, и учитель - ЦЕРКОВЬ. Церковь выше отдельных лиц, даже святых. И святые ошибались (о конце мiра - св. Иоанн Златоуст, св. Феодор Студит). Нужно стоять на истине Церковной: КАК ЦЕРКОВЬ думает и устанавливает жизнь свою. Ей обещана неодоленность.
ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ ЛИТУРГИЯ
Уж близок и конец сорокоуста: еще осталось только 12 Литургий... В среду 15 декабря конец.
На Литургии... Душа - самое главное. Это самоочевидно и на опыте.
Ныне снова думали: Церковь выше отдельных святых. Только общий, единомысленный голос их - одинаков с Церковью. А отдельные люди могут ошибаться. Здесь требуется духовная твердость, чтобы стать за идею Церкви, вопреки отдельному почитаемому святому. Это нелегко, а необходимо! И сами святые, уже на Небесех сущие, одобрили бы такую духовную установку... Так и Патриарх Сергий писал мне в Америку... А теперь я и сам это ясно понимаю... Нужно установиться на эту линию непоколебимо.
†
Иногда под “смирением” может скрываться уныние и малодушие, тогда нужно возгревать твердость, дух “силы и благоразумия”.
†
Конец мiра... “Все” говорят о конце мiра. Нет и нет. Почему? Апостол говорит, что конец мiра прийдет после целого ряда явных событий (см.: 2 Сол., гл. 2). А в 5-й гл. 1-го Послания к Солунянам прямо пишет: “Сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью. Ибо, когда будут говорить: “мир и безопасность”, тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут” (ст. 2-3). “Яко тать”, как вор: но ныне “все” говорят, следовательно, не неожиданно. Значит, совершенно несомненно не теперь конец. Наоборот, тогда не будут ждать его. Тогда будут говорить все: “Мир и безопасность” [67].
†
И Сам Спаситель сказал: “Смотрите же за собою, ... чтобы день тот не постиг вас внезапно, ибо он, как сеть (на птиц. - Авт.) найдет на всех живущих по всему лицу земному” (Лк. 21, 34-35). И при войнах и прочем “не ужасайтесь, ибо этому надлежит быть прежде; но не тотчас конец” (ст. 9).
†
Один христианин говорил мне, что он даже радуется мысли о конце мiра, так и Апокалипсис говорит: “Ей, гряди, Господи Иисусе” (22, 20).
ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ ЛИТУРГИЯ
Введение. Служил в соборе. На всенощной вчера было совершенно радостное настроение... Такое радостное, что едва сдерживался от слез умиления. А всякое о Божией Матери, о Ее празднике трепетной душой воспринималось и произносилось - особенно в каноне. Например: “Невеста Божия”, “Матерь Сына Божия”, “Радость и избавление”, “Храм Спасов”, сравнение с Евою и прочее.
Так бы и читал без перерыва; [нрзб.] на литии прочитал много тропарей - и не насытился. Хвалебны велел петь полностью, и к ним вшел потом на левый клирос и сам: и пели с канонархом особо торжественно и радостно. В хвалебном в стихире пропели слова: “Обручена бывши Богу и Отцу” (как Матерь будущая Его Сыну, Христу Господу). И было такое торжество в душе, что хотелось проповедовать о смысле Введения (Обручение Богу); и напрасно не сделал этого... На Литургии уже не было такой восторженной радости.
66
Вот эти слова преп. Нектария Оптинского, записанные в воспоминаниях Владыки: "- Батюшка, - обратился он ко мне тихо, но чрезвычайо авторитетно, - примите совет на всю вашу жизнь; если начальники или старшие вам предложат что-нибудь, то, как бы трудно или даже как бы высоко ни казалось это вам, - не отказывайтесь. Бог за послушание поможет! - Затем он обратился к окну и, указывая на природу, сказал: - Смотрите, какая красота: солнце, небо, звезды, деревья, цветы... А ведь прежде ничего не было! Ничего! - медленно повторил батюшка, протягивая рукою слева направо. - И Бог из ничего сотворил такую красоту. Так и человек: когда он искренно придет в сознание, что он - ничто, тогда Бог начнет творить из него великое. - Я стал плакать. Потом о. Нектарий заповедовал мне так молиться: "Господи, даруй мне благодать Твою!" И вот идет на вас туча, а вы молитесь: "Дай мне благодать!" И Господь пронесет тучу мимо". - И он протянул рукой слева направо. О. Нектарий, продолжая свою речь, рассказал мне почему-то историю из жизни Патриарха Никона, когда он, осужденный, жил в ссылке и оплакивал себя. Теперь уж я не помню этих подробностей о Патриархе Никоне, но "совет на всю жизнь" стараюсь исполнять. И теперь слушаюсь велений Высшей Церковной власти. И, слава Богу, никогда в этом не раскаивался. А когда делал что-либо по своему желанию, всегда потом приходилось страдать" (
67
Более подробно эта тема развита в трех письмах Владыки о. Александру - одному из русских священников в Париже, относящихся к началу 1925 г. (См.: