– Вам надо убить змея, вынуть его ядовитый зуб и проткнуть им дневник Тома, – сказал невидимый голос.
– Змея? – взвизгнула Тася.
– Не бойся, он не настоящий, – ответила Марина.
– А вдруг настоящий?! – не унималась Тася.
– Не может быть. Он что, тут ползать будет? А как мы его поймаем? Руками, что ли? – рассудительно продолжала Марина, но, услышав о том, что змей будет ползать, Тася потеряла способность соображать. Она вскочила на сундук и стала там в трагической позе, скрестив руки на груди. «Зачем я в это ввязалась?» – было написано у нее на лице.
– Выманите змея. Возьмите свечу на столе и подойдите к трубе, – скомандовал голос. Мы переглянулись, но никто не осмелился.
– Ксюха, давай ты, – скомандовала Алиска. – Ты ближе всего стоишь.
Я сглотнула. Взяла меч и взвесила его на руке. Тяжелый. Протянула руку и взяла со стола свечу в золоченом подсвечнике. Подошла к трубе.
– А что теперь делать надо? – прошептала я и посмотрела на Алиску.
– Не знаю… – она вдруг тоже перешла на шепот. А глаза у нее сделались такие большие…
Я поднесла свечу к трубе.
– Есть тут кто-то? – невпопад спросила я.
И тут! Огромная длиннющая змея вывалилась из трубы прямо на меня.
– А-А-А, – заорала я, а свечка упала на пол и погасла.
– А-А-А, – завопили девочки. – Змея!
Громче всех кричала Тася, которая стояла на сундуке дальше всех от места происходящих событий.
– Где меч? – среди дикого воя раздался громкий голос Алиски.
– У меня… – прошелестела я.
– Коли! Проткни ее!
Я подняла меч и со всей силы ударила вниз, в толстое тело зеленой змеи. Раздался хлопок и из змеи вывалился острый железный зуб.
Я схватила его и подскочила к столу. Алиска – за мной.
– Давай, Ксюха!
Она схватила меня за руку, и мы вместе со всей силы ударили по дневнику.
Раздались звуки фанфар и зажегся яркий свет.
– Вы победили! Хогвартс спасен, – прогремел голос. – Вы прошли сложнейшие испытания и, без сомнения, заслуживаете стать ученицами факультета Гриффиндор!
Тася с облегчением выдохнула и слезла с сундука. Опасливо глядя под ноги, посеменила к нам. Марина пнула жирную резиновую змею с дырой в боку, и мы вышли из комнаты. Алиска по-прежнему крепко держала меня за руку.
– Классный квест! – сказала она. Глаза ее сверкали.
«Классная у меня подруга, – подумала я тогда. – И в опасности поддержит, и бояться с ней не так страшно».
Я вынырнула из воспоминаний и посмотрела в камеру.
Неужели и сейчас со мной говорит она, моя Алиска, с которой мы с первого класса не разлей вода… Мы же с ней всегда друг за друга… я же с ней о самом-самом личном…
Алиска невозмутимо смотрела на меня, и казалось, что ей глубоко безразлично, что мой Ники останется тут один и, возможно, умрет от горя. Она еще немного попела в трубку, а потом добавила:
– Да что ты паришься? Тебе папа там нового купит!
– Нового?
– Ну, другого! Он не хуже будет!
Меня словно проткнули насквозь чем-то острым. Я задохнулась. Отвела трубку от уха, посмотрела на изображение Алиски, которая вдруг нахмурилась:
– Ксюх, ты чего?
Ее голубые глаза показались мне холодными, стальными. Такого же цвета, как и тот острый прут, которым она меня пронзила.
Я резко нажала на красную кнопку.
Но телефон почти сразу же затрезвонил опять. Не буду с ней разговаривать, не хочу. Но это была не Алиска.
– Что делаешь?
А ОН зачем мне звонит? Ему что надо?
– На конюшню собираюсь, – буркнула я. Чтобы не показаться совсем невежливой.
– Круто… А хочешь, вместе съездим?
– Нет. – Я лихорадочно бросала в рюкзак все, что мне могло понадобиться для конной прогулки: перчатки, шарф. Все остальное там, в моем именном ящичке в раздевалке. Поеду сегодня в поле. Понесемся галопом по еще зеленой траве, и чтобы ветер в лицо, и чтобы все мысли с ним вылетели из головы, и стала бы она пустой, чтоб не принимать никаких решений, вообще никаких. Просто мчаться, мчаться вперед. От всех проблем и выборов. Как будто я свободна и ничего больше нет – только мы и ветер.
– Ксюха. А ты чего злая такая? Случилось что?
Я посмотрела в камеру. Длинный нос, очки. Карие глаза как будто заглядывали мне в самое нутро. И что-то там видели. Чего звонит? После того стихотворения, которое он мне прислал в личку после нашего спектакля летом, мы вообще не общались. В сентябре встретились как ни в чем не бывало. Привет, привет. И все. Хотя, может, я сама виновата. Я же ничего не ответила на стих. А что нужно было ответить? Я не знала. Тоже стих ему послать?
И с Алиской не посоветуешься, она бы начала смеяться. Наверняка. Тили-тесто или сладкая парочка, когда свадьба. Она все комментирует, когда на Попову и Каша смотрит: и как он с той разговаривает, и как улыбается, и как она его все время хочет за руку взять, а он не дает. Все детали подмечает, а потом делает свои, типа, психологические выводы: «Он ее не любит. Просто ему удобно, что она пироги таскает и списывать позволяет». Не хочу, чтобы меня тоже так препарировали.