- Я приглашаю вас троих, Куницына и Петрова и ещё нескольких человек с вашего курса на свадьбу! – сказал Вадик. Затем он сообщил им время встречи в квартире, где они сейчас с Олей проживают, и подробно сообщил адрес. Перед поездкой во дворец бракосочетания все друзья обязательно должны были к нему заехать и оценить уют семейного гнёздышка.
Все трое с огромным удивлением заметили, что причёска у Тюбика стала намного скромнее и менее цветастой, хотя в ухе у него появилось новое массивное кольцо из чугуна или какого-то ещё более крепкого металла, вмонтированное наглухо в мочку каким-то коновалом-садистом.
- Всё, пора заказывать литургию, - закричал, смеясь, Киселев, - ушёл из вольной жизни такой любитель женщин и рок-н-ролла. Растлил послушницу женского монастыря, склонил девушку к сожительству и был приговорён к совместной жизни!
- Чувствую, она надела на него строгий ошейник - теперь не будет рваться с поводка! - захохотал, подмигивая друзьям, Звягинцев, проведя рукой по волосам бывшего панка. – И где же этот прекрасный гребешок, который можно было увидеть за сотню метров?
Вадик с негодованием снял руку Сергея со своей головы:
- Вам бы только поржать! – с обидой в голосе отмахнулся Вадим. - Ещё рано меня сбрасывать со счетов, я ещё покажу!.. Я покажу… - Что хотел показать Вадик, он и сам не знал, поэтому никак не мог договорить…
- Ну, теперь ты себя покажешь только на поприще науки, мальчик мой, - захихикал Звягинцев, - судя по тому, как Оля умеет бороться за любимого человека, тебе больше не светят новые романы. – Сергей, как все поняли, вспомнил эпохальную историю битвы за Вадика, произошедшую в общежитии прошлой зимой. - А кто же будет шафером?
- Скоробогатов.
- О, достойная кандидатура! Можно попросить Лёшу нести фату, - тут Сергей понял, что зашёл слишком далеко в насмехательстве над товарищем и смущённо закашлялся. Лёша всё время разговора стоял в роли немого, сделав ангельскую физиономию херувима, радующегося чужому счастью.
На этом они расстались с будущим строителем семейного очага, и пошли на занятия.
После пары Киселёв впервые после каникул встретился с Надеждой Сергеевной. Хотя всё лето они периодически перезванивались, но Надежда Сергеевна не проявляла особого желания встретиться, может быть, желая проверить постоянство чувств этого бестолкового студента. На её расспросы, в которых было много подозрительного любопытства, о том, что он делал два месяца без её общества, Киселёв отвечал в стиле эстетствующего сноба, что проводил время в походах по музеям и художественным галереям, размышляя и дискутируя с другом о смысле жизни и человеческом призвании, чему она, почему-то, не очень поверила, заметив на ладонях пижона несколько свежих мозолей. Дмитрий, стараясь избежать ее наводящих вопросов, на которые он, конечно же, не горел желанием отвечать, стал рассказывать о предстоящих изменениях в судьбе Вадика Евтушенко и быстро пригласил Надежду Сергеевну пойти с ним на свадьбу, от чего она, надо сказать, не отказалась, хотя и понимала, что по педагогическим соображениям большинство преподавателей отвергли бы подобное предложение. На следующей паре Дмитрий спросил Сергея и Лёшу, с кем они собираются пойти на грандиозное празднество. Сергей задумчиво посмотрел в сторону парты, за которой сидела Анжела, а Лёша скромно сообщил, что у него именно в данный момент нет ни одной поклонницы:
- Лёша, а не пора ли нам тебе завести девушку? – наставительно-нагло сказал ему Киселёв, считавший себя уже вправе давать подобные советы. – Не всю же жизнь заниматься только мысленными прелюбодеяниями. У тебя, наверное, уже все ладони стерты в кровь… – Лёша от смущения позеленел, машинально спрятав в карманы руки.
На перемене Звягинцев, полный сомнений, улучив удобный момент, когда Анжела была одна, подошёл к ней. Помня об их почему-то натянутых отношениях, он попытался сострить:
- Как, девушка, ваш иностранный язык, не болит? – Лицо Анжелы стало хитрым и надменным.