Пока Костя смотрел на нее, волны выбросили на отмель еще два тела — старухи и ребенка. Должно быть, все они были с потопленного парохода, и море принесло их сюда.
Костя смотрел на старуху и ребенка, чтобы не смотреть на женщину с черными волосами. Но его тянуло к ней, он подвигался все ближе, не замечая, что вода уже достигает его колен, и дрожащими, непослушными руками пытался раздвинуть камыши.
— Стой… стой! — раздался позади него сердитый голос. Семенцов схватил Костю и вытащил на берег. — Ты что вздумал, а?
— Там его тетя… Дарья Степановна, — неожиданно сказал Слава.
Семенцов быстро взглянул на него, потом на отмель, закатал штаны и вошел в воду. Мальчики стояли рядом и не спускали с него глаз.
Семенцову пришлось потратить немало усилий, пока он распутал волосы и высвободил тело женщины. Он поднял ее, понес к берегу. Руки женщины свисали, голова запрокинулась, длинные мокрые волосы касались воды.
Семенцов вышел на берег, осторожно положил тело на сухое место. Костя опустился у ног мертвой. Слава сел рядом с ним, прижался к нему. Семенцов вытащил из воды тела старухи и ребенка, достал широкий нож и принялся копать могилу. Ударяясь о камни, нож высекал искры. Когда неглубокая могила была готова, мертвых похоронили.
Море шумело. Тучи неслись по небу. Ветер гнул камыши. Далеко вытянул в море свою каменную спину мыс Хамелеон, такой же угрюмый и мрачный, как море. А впереди вздымался сквозь низкие тучи зеленый матросский курган.
Костя и Слава стояли рядом. Здесь, на пустынном морском берегу, у свежезасыпанной могилы, кончилось их детство. Что-то умерло, ушло от них навсегда — счастливая, беспечальная пора.
Глава пятая
Миновал день, еще день, и третий.
Солнце поднималось из моря и садилось за мысом Хамелеон. Ночи стояли короткие, звездные, дни — длинные, жаркие, на рассвете дул ветер и приносил с моря туман, а из степи — запах гари. Это все еще горели подожженные врагом хлеба.
Приказ Семенцова гласил: «Не высовывать носа!» — и вначале мальчики следовали этому приказу. (Сам Семенцов ушел в первый же день.) Просыпались они рано — Костя раньше Славы — и принимались за дела.
Хозяйство у них было небольшое, но заниматься им с непривычки было трудно. Во-первых, приходилось готовить пищу без огня, потому что разводить огонь Семенцов запретил. Во-вторых, следовало позаботиться о жилье. В-третьих, и это было самое важное, необходимо было пополнять запасы продовольствия. Но как, если «не высовывать носа»?
Прежде всего мальчики принялись за устройство жилья. В поисках подходящего места для него они обнаружили на склоне кургана, обращенном на юг, нечто вроде пещеры, вернее — яму, из которой когда-то брали глину для построек. Вероятно, это было очень давно. Дорога к яме густо заросла диким орешником, и найти ее было нелегко, что и требовалось.
Ребята расчистили дно ямы, похожей формой на грушу — широкой внизу и суживающейся кверху, выстлали дно листьями, затем ножами выровняли ее сводчатые стены, отрыли в них углубления — полки и кладовушки, где сложили свои пожитки и провизию, а узкий вход в яму замаскировали молоденьким гибким деревцом. Со стороны глядя, никто бы не догадался, что здесь жилье.
После этого Костя и Слава начали сооружать очаг. Его сложили из ровных камней, которые притащили с берега, над очагом приладили треног, под очагом вырыли поддувало. Очаг получился отличный. Оставался нерешенным один вопрос: как сделать дымоход?
Слава предлагал пожертвовать одеялом и смастерить из него выводную трубу. Предложение было отвергнуто, как не отвечающее противопожарным правилам. Долго думали, спорили, пока Костя не вспомнил об очаге, который соорудили обитатели «Таинственного острова». Ведь они тоже заброшены на остров и отрезаны от всего мира, подобно героям Жюля Верна. Ничто не мешает им воспользоваться опытом этих людей.
Слава выслушал товарища и спросил:
— А как все-таки построили они свой очаг?
И, к великому огорчению Кости, оказалось, что именно этого он не помнит. Где они добывали глину, известь, как делали и обжигали кирпичи для очага, он помнит, а вот постройка самого очага начисто вылетела из головы.
— Понимаешь, тогда мне это было не очень интересно, — смущенно пояснил Костя.