– Надо же: дети не галдят. Значит: им интересно. Ну и ладно тогда. Можете дальше своим маразмом заниматься, Алексей Альбертович. Тем более на улице сыро, а в спортивном зале ещё краской с летнего ремонта воняет. Чем бы дитя не тешилось…
– Вы правы Галина Юрьевна. В зале пока нельзя заниматься. И на улице действительно ливень. Но, вы же знаете, я ни минуты никогда не теряю. Проводится уникальный опыт, – и Алексей Альбертович опять поднял палец вверх, но как-то неуверенно. – А дальше я всё рассчитаю, всё на всё поделю и умножу, конкретизирую и обобщу, и – озвучу родителям на собрании. Максимально допустимый вес ранца для каждого индивидуального ученика. О!
Илюха Зачиняев всё скакал вокруг весов, всё ныл:
– Мой взвесьте! Мо-ой!
– В очередь, Зачиняев! – рявкнула Галина Юрьевна.
– Я – в очереди.
– Странная у тебя очередь: из начала начинается.
– Да! У меня такая очередь! – заупрямился Илья: уж очень ему хотелось узнать, сколько его ранец весит.
– Ну давай, давай свой ранец, горе луковое, – и Алексей Альбертович шмякнул Илюхин рюкзак на весы:
– Три пятьсот. Так-так-так. Записано.Теперь достань учебники, т-ак, теперь пустой рюкзак клади на весы. Та-а-ак… Ап-чхи! – оглушил всех здоровым физкультурным чихом Алексей Альбертович.
Галина Юрьевна вдруг скуксилась, как сухая редиска, сморщилась, зажмурила нос:
– Ой! Лук! Натуральный лук!
– Ну и что? Ну и лук, – сказал Илюха. – Мы позавчера на дачу с бабушкой ездили. А вчера я помогал ей лук домой тащить.
Алексей Альбертович гундосо сказал:
– Кило-восемьсот-пятьдесят-пять, –и вдруг закричал: – Да забирай же скорее свой лук, то есть ранец!
Все, у кого ранцы взвесили, захихикали, и все, кто ранцы ещё не взвесил, кто в очереди стоял, тоже засмеялись. Илья покраснел, забрал ранец, сунул в него учебники, сел за парту, насупился.
– Зачиняев! – прогремела Галина Юрьевна. – Две звезды!
В первом «А» ещё оценок в дневник не ставили. И вместо пятёрок особо выдающимся ученикам полагались бумажные звёзды. Красивые, блестящие, переливающиеся, перламутровые. Этими звёздами, как зеркалом, солнечных зайчиков можно было пускать. Только зайчики получались размытые, как акварель на мокрой бумаге.
Словарёв был первым в первом «А» по количеству звёзд. У него их было целых три. Потому что Галина Юрьевна звёздами не разбрасывалась, очень их экономила. Во время урока она ходила по рядам, смотрела в прописи и говорила: «Тебе два, тебе – три с минусом, а тебе, Балдин, – кол» – что только не выдумает строгая учительница, чтобы звёзды сберечь. А тут вдруг Зачиняеву две звезды! И непонятно за что! Вот и Слава Словарёв закричал:
– Две звезды! Это же две пятёрки! За что?
– Одну – по окружающему миру. Вторую – за то, что бабушке помогал.
И строгая учительница вручила Илье звёзды: красивые, переливающиеся, перламутровые.
Илюха ободрился, заулыбался:
– Э-эх: жаль солнца нет. А то бы я сейчас пушистую зайчатину на доску позапускал.
2
На родительском собрании Алексей Альбертович долго рассказывал о здоровой осанке и об искривлении позвоночника. Потом стал говорить о детях, чьи ранцы тяжёлые, сами по себе тяжёлые, без поклажи – этим родителям рекомендовалось купить новые ранцы.
– Родители Грядицкой здесь?
– Здесь.
– Девочка ваша просто Дюймовочка. Вам ранец надо пока убрать. А купить ребёнку котомку.
– Какую котомку?
– Как у Чиполлино.
– Что мы бомжи что ли? – обиделась мама Дианы.
Алексей Альбертович не ответил, и снова обратился к собранию:
– Родители Зачиняева здесь?
– Здесь! – подняли руки бабушка и мама Ильи. (Они всегда на собрание вместе ходили).
– Значит так. Ранец у вас нормальный, не тяжёлый. Но, когда урожай антоновки на даче начнёте собирать, больше трёх килограммов внуку в рюкзак не кладите.
– Не будем! – послушно закивала мама Ильи.
А Бабушка Ильи сказала:
– У нас антоновки нету. У нас на даче только лук и картошка. Я сама сажаю. И ращу.
– Тогда значит так, – Алексей Альбертович стал почему-то волноваться: – Купите мальчику котомку, как у Грядицкой, то есть как у Чиполлино. И хоть пять кило туда сыпьте. А в школьный рюкзак не надо. Ладно? Мы же тут в классе не чиполлины.
– Ничего не понимаем! – удивились, даже возмутились мама и бабушка Ильи. – Что такое? Чем вам наш ранец не угодил?