– Ну конечно! Ему же мама помогала! Ему мама и уроки помогает делать, и читает всю ночь. Мы в соседних квартирах живём, и я всё слышу через стенку.
– Но Данила в художественной школе учится, – заспорила Настя Петракова.
– По-одумаешь. Я тоже, если захочу, могу в художку поступить.
А как раз на рисовании дела у Ангелины совсем плохо шли. Но Ангелина говорила, что это всё бумага виновата и кисти: бумага – тонкая, кисти толстые. Вообще-то училась Ангелина хорошо. По рисованию и труду – только плохо, а по музыке – совсем безобразно. Бывают такие люди, совсем не творцы – нетворческие люди, прагматики.
– Настоящие художники только толстыми кистями и рисуют, – объясняла Елена Вячеславовна, ставила Ангелине тройку и добавляла: – А бумагу для гуаши и правда желательно покупать поплотнее.
– Слышишь, Речкин! Всё из-за тебя, – ругалась Ангелина.
Своей бумаги для рисования у Ангелины и не было. Она всегда попрошайничала.
Однажды у Дианы рисунок красивый-прекрасивый получился на тему «Сергею Михалкову – 100 лет!». И Елена Вячеславовна Диане пятёрку поставила, а Ангелине опять тройку.
Тогда Ангелина сказала Диане:
– Тебе пятёрку поставили, потому что у тебя сегодня День Рождения. У тебя, смотри, щенок неаккуратный на рисунке, и шерсть за контур выходит и сзади фон—непонятный, размазня гнилая. Тебя просто Елена Вячеславовна пожалела.
Диана голову опустила, пол под ногами рассматривает.
А Елена Вячеславовна услышала и говорит:
– Так у Дианы Грядицкой сегодня День Рождения? Ну тогда, Диана, я тебе ещё одну пятёрку подарю. На день рождения. Тебе восемь стукнуло?
– Восемь.
– Так надо восемь пятёрок, – крикнул Словарь.
Все засмеялись, и никто не заметил, как Ангелина из класса выбежала, вместе с ранцем. Даже клеёнку за собой не убрала, даже фартук с себя забыла снять.
А в конце года вот ещё какой случай произошёл.
Галина Юрьевна устроила словарный диктант. И многие написали плохо.
– Почему, Зачиняев, про красную строку забыл? Почему слово «Россия» с маленькой буквы написал?
– Так вы же сами говорили: первое слово с большой буквы, остальные слова – с маленькой.
– Не бубни Зачиняев! Позор! И ты, Подленко, тоже туда же! Почему между словами запятую не поставил? Почему при переносе у тебя одна буква на строчке? Не переведу во второй класс! Будете с Зачиняевым ещё год в первом классе учиться. А Вика Белкина – третий. Да, Вика?
– Да, уж, – нахмурилась Вика.
– А почерк! Почерк?! Это же просто безобразие! Одна Таня Минеева красиво пишет. Ещё Диана Грядицкая ничего себе!
Ангелина сидела и просто сияла. Ангелина всегда радовалась, когда Галина Юрьевна кого-то ругала. Но когда Диану похвалили за почерк, Ангелине почему-то стало грустно, она подняла руку, встала из-за парты и сказала:
– Галина Юрьевна! У меня тоже хороший почерк!
– Ничего хорошего. У тебя наклон влево, а наклон должен быть вправо – сказала учительница, как отрезала.
– Да! У тебя почерк левый, – захихикал Словарь
– Да уж, у тебя правый,– разозлилась Ангелина.
После уроков выбежали все на школьный двор. Илью Зачиняева мама встречала. Она давно уже Илью перестала на «продлёнку» водить. И Костю встречала мама. Костина мама сына никогда на «продлёнку» и не оставляла. Ну и мама Данилы стояла неподалёку. Тоже своего ненаглядного сына поджидала. Вот носятся пацаны в догонялки. Ангелина же подходит к маме Кости и говорит:
– Вашего Костю на второй год хотят оставить.
– Ты ничего не поняла, наверное, девочка. Этого не может быть! Ты наверное перепутала, – мама Кости взяла Ангелину за плечи и стали трясти: – Ну признайся: перепутала же! Перепутала? Отвечай, когда родительский комитет спрашивает!
– Да, перепутала, – испугалась Ангелина и поскорее отошла.
Но тут её за руку перехватила мама Ильи Зачиняева:
– Геля! Ты девочка серьёзная, я это давно знаю.
– Да, – заулыбалась Ангелина.
– Учишься хорошо. По основным предметам. И к нам в гости ты приходила.
– Да! Я по всем предметам хорошо учусь. Кроме творческих. А ваш Илья …
– Я как раз и хотела у тебя узнать. А то мне Илья на вопрос не ответил.
– Вашего Илью хотят на второй год оставить!
– Как это?
– Снова в первый класс, – ехидно заулыбалась Ангелина.
Лучше бы она этого не говорила. Потому что вдруг мама Ильи стала носиться по двору. Носилась-то она за Ильёй, а со стороны казалось, что она в догонялки с детьми играет. Илья заметил, что мама за ним бегает, испугался, и ещё сильнее припустил.